Как бывший финансист из Лондона заработал 1,5 млрд рублей на сносе зданий в России
Россиянин Виктор Казаков получил образование в Англии и начинал карьеру финансиста в лондонских хедж-фондах. Но тяга к родным местам заставила его вернуться в Петербург и основать проект по сносу зданий «Крашмаш». Не без помощи отца, владельца нескольких строительных компаний, за 14 лет работы Казаков сумел вырастить бизнес с выручкой в 1,5 млрд рублей и потеснить действующих лидеров рынка
В маленькой пекарне поселка под Троицком, в 25 км от Москвы, презентабельный мужчина в деловом костюме резко контрастирует с редкими местными посетителями, зашедшими за булочкой в шортах и сланцах. Мужчину зовут Виктор Казаков, он основатель компании «Крашмаш», лидера российского рынка сноса зданий. В подмосковный дачный поселок предприниматель приехал, чтобы лично встретиться с корреспондентом Forbes (редакция из-за эпидемиологической ситуации работает удаленно).
Первый телефонный разговор длиной в полтора часа, который должен был лечь в основу текста, не удовлетворил Казакова. Когда корреспондент Forbes по итогам беседы попыталась связаться с контрагентами «Крашмаша», основатель компании решил, что его бизнесу пытаются намеренно навредить, и запретил использовать свои цитаты. Но в ходе переговоров сдался и согласился ответить на все возникшие вопросы про демпинг, гостендеры и административный ресурс — но строго в очном формате.
Казаков беспокоился неслучайно: снос зданий — крайне конкурентный и специфичный рынок. Forbes поговорил (дважды) с основателем «Крашмаша», его партнерами, заказчиками, конкурентами, источниками на рынке демонтажа и попытался понять, как проект выпускника британского университета смог вытеснить многолетнего лидера отрасли, заручиться доверием крупных заказчиков и довести выручку до 1,5 млрд рублей.
По зову родины
Виктор Казаков родился в Алма-Ате, в семье владельца строительного бизнеса и домохозяйки. В 14 лет родители отправили его учиться в зарубежную школу-интернат Newlands Manor School в городе Сифорд на южном побережье Великобритании. Позднее Казаков окончил лондонский университет Royal Holloway по специальности «экономика и математика», а в 2001-м устроился менеджером по работе с иностранными клиентами в лондонский хедж-фонд Argyle Investment Advisors. Спустя два года Виктор перешел на должность руководителя отдела по привлечению денежных средств в хедж-фонд Turnstone Asset Management, где проработал до 2006-го.
В «российскую стройку» его «занесло» благодаря отцу — бизнесмену Александру Казакову, который, по словам Виктора, «всегда занимался строительством». В конце 1990-х семья перебралась из Алма-Аты в Санкт-Петербург. Там Казаков-старший открыл торговую компанию «Дипломат» и строительную — «Стратегия». На сегодняшний день Александр Казаков, по данным СПАРК, — совладелец пяти компаний, связанных со строительством и сносом зданий: помимо уже упомянутых, это ООО «Дипломат Девелопмент», «Келтбрэй Рус» и «Ямал Стратегия».
Казаков-младший регулярно приезжал на каникулы и в отпуск к родителям, а в 2006-м решил вернуться в Россию. «Вообще я патриот, — объясняет он. — Получил образование там, и захотелось домой, к родителям, на родину. Там все чужое, не свое».
Еще во время работы в хедж-фонде у него возникла идея организовать переработку строительного мусора в Санкт-Петербурге. «Мы сидели как-то [с отцом], обсуждали, что в Петербурге очень много [строительного] мусора и железобетона валяется везде. Подумали, что переработка будет пользоваться спросом», — вспоминает Виктор.
Казаковы решили «кусать» бесхозный железобетон экскаваторами, дробить в специальной дробильной установке, а затем продавать фракцию, например, для отсыпки временных дорог на стройках. За $200 000 (около 5 млн рублей по курсу 2006 года), накопленных за время работы в Лондоне, Виктор заказал из Финляндии два подержанных экскаватора Akerman и дробильную установку Metso. Технику поставил на «площадку товарища» в петербургской промышленной зоне, а проект назвал «Крашмаш»: от английского crush — «ломать, дробить» и mash — от созвучного machine — «машина, механизм».
Переработкой железобетона, по словам Казакова, тогда уже занимались компании, специализирующиеся на сносе зданий. Их клиентами были заводы, которым нужно было расчистить территорию от старых построек, и девелоперы, у которых скапливался мусор на стройплощадках. Конкурировать с существующими игроками Виктор решил с помощью маркетинга: «Обзванивали все фабрики, заводы, предприятия, рассказывали, мол, проект из Европы, новые европейские технологии». Европейского в проекте было только то, что компания работала с иностранным оборудованием и на «опыте англичан», который основателю «удалось перенять при посещении зарубежных строительных площадок», признает Казаков.
Но пиетет перед квазизарубежным статусом возник: через несколько месяцев после запуска Виктору удалось найти первого заказчика — строительную компанию (ее название предприниматель не помнит), которой нужно было переработать железобетон на площадке. Заказ принес около 500 000 рублей выручки.
Крышесносный бизнес
В том же году «Крашмаш» в качестве подрядчика пригласила «Синявинская птицефабрика» (представитель фабрики Александр Новиков эту информацию Forbes подтвердил). Компания начала масштабную реконструкцию, в ходе которой сносила несколько старых железобетонных птичников. «Мы тогда о том, чтобы заняться сносом зданий, даже не думали, но за проект взялись, — признается Казаков. — Сносили эти птичники экскаваторами, которые у нас были. Все получилось».
За снос каждой конструкции длиной 120 м и шириной 20 м и переработку железобетона фабрика, по словам Виктора, платила порядка 2 млн рублей. Всего «Крашмаш» демонтировал шесть птичников. Из этой суммы на переработку железобетона приходилось около 500 000 рублей, остальные 1,5 млн платили за снос и подготовку материала под дробление