Спорт хозяйствующих субъектов
Февраль 2020-го, «Лейкерс» играют против «Хьюстон Рокетс». Лидер «Лейкерс» Леброн Джеймс, один из самых известных игроков в истории баскетбола, бросается вперед и забрасывает мяч в кольцо – так, как это делал другой легендарный игрок, Коби Брайант, за полторы недели до того погибший в авиакатастрофе. Это был жест уважения и памяти, и бросок можно увидеть, например, на YouTube или у Леброна в Instagram, – но в апреле 2021 года неназванный коллекционер приобрел это видео на NFT-аукционе NBA Top Shot за $387 600. Не такая абсурдная трата, как может показаться, – NFT-токенов со знаменитым броском Леброна выпущено всего 59, и в будущем они наверняка подорожают; аукцион, по разным оценкам, уже принес своим пользователям и НБА до $500 млн.
В том, что баскетбольная лига стала одной из самых крупных организаций, заработавших на криптовалютной NFT-лихорадке, нет ничего удивительного. Даже в лучшие времена доходы лиги от продажи билетов на матчи составляли не больше 20% ее бюджета. НБА – это огромная индустрия развлечений со своими героями, легендами и фанатиками; такой же феномен поп-культуры, как, например, франшизы Marvel. Баскетбол в Америке неотделим от кино, моды, музыки, цифровой революции, да и сам по себе похож на увлекательный сериал (иногда в буквальном смысле: документальный сериал The Last Dance, смонтированный из архивных материалов НБА и посвященный великому игроку Майклу Джордану и его команде «Чикаго Буллз», в прошлом году стал абсолютным хитом и собрал все возможные награды). НБА – это уже давно не просто спорт.
НБА – это кино
Баскетбол сам по себе очень киногеничен. Герои здесь яркие, планы крупные, матчи насыщены событиями – драма напряженного противостояния может в любой момент смениться комедией нелепого промаха. Игроки – потенциальные актеры: их лица не скрыты шлемами, а сами они довольно харизматичны.
До того как стать громилой Бомбаатой в «Конане-разрушителе» с Арнольдом Шварценеггером (1984), Уилт Чемберлен был легендой НБА и однажды набрал сто очков за матч. Другой великий центровой, Карим Абдул-Джаббар, еще во время карьеры в НБА успел сыграть самые разные роли: вот он таинственный кун-фу-мастер Хаким, соперник Брюса Ли в «Игре смерти» (1974), а вот уже сердитый второй пилот Роджер Мердок в пародийной комедии «Аэроплан!» (1980). Он играл и в полицейских драмах («Джамп-стрит, 21», 1990), и в фильмах ужасов («Противостояние», 1994), и даже однажды снялся в семейной драме («Уайтпэдди», 2006). Шакил О’Нил мог быть джинном Казаамом («Джинна вызывали?», 1996) или супергероем («Мистер Сталь», 1997), но, конечно, играл самого себя – клоуна-здоровяка Шака. Деннис Родман оставался собой – веселым фриком с волосами странных цветов – и в «Колонии» (1997), и в «Суперагенте Саймоне» (1999), и в «Затяжном прыжке» (2000). Когда Майкл Джордан вернулся в баскетбол в 1996-м, вышли сразу три легкие баскетбольные комедии: «Эдди» с Вупи Голдберг, «Баскетбольная лихорадка» с Дэном Эйкройдом и собственно «Космический джем», в котором выяснилось, что к громкому и триумфальному возвращению Джордана приложили руку злые инопланетяне и нарисованные кролики.
Собственно, киноиндустрия и НБА всегда шли рука об руку – еще в 1960-х, когда «Лейкерс» переехали в Лос-Анджелес, на трибунах стал собираться весь Голливуд. Джек Николсон, сидящий в первом ряду в неизменных черных очках, стал таким же атрибутом истории успеха «Лейкерс», как и легендарные игроки – Мэджик Джонсон, Шакил О’Нил и Коби Брайант. Там же, но в цветах «ЛА Клипперс», можно было часто видеть Билли Кристала, для «Моего гиганта» взявшего на титульную роль самого высокого игрока в истории лиги, Георге Мурешана (2,31 см). На Восточном побережье Вуди Аллен и Спайк Ли активно болели за «Никс» – причем Ли в своем первом хитовом фильме сам сыграл роль болельщика, и настолько удачно, что персонаж стал частью рекламной кампании Nike и Майкла Джордана. В 1997 году Ли выпустил «Его игру» – возможно, лучший фильм о баскетболе.