Книги
История: Не Толстой
Миропольский Дмитрий. 1916. Война и Мир. — М.: АСТ, 2018. — 480 с. Тираж 10 000 экз.
По версии Миропольского, поэт Маяковский был тем самым человеком, который сталкивал труп Григория Распутина в полынью. Случайно вышло. Решил молодой и очень пылкий возлюбленный покатать Лилю Брик на автомобиле, и надо же такому случиться: именно в этот момент организованная группа преступных аристократов вершила расправу над Григорием Распутиным. Сидя за рулем автомобиля, Маяковский, на свое несчастье, сбивает не кого-нибудь, а Феликса Юсупова, уже успевшего совершить роковой выстрел. Убийцы долго решают: покончить заодно еще и с поэтом или все-таки устроить дело как-то иначе. Жизнь Маяковского висела на волоске. Но к счастью, в этот раз все обошлось.
Феликс Юсупов и Владимир Маяковский — главные герои книги Миропольского — разошлись хоть и не миром, но оставшись после судьбоносной встречи в живых. Бльшую часть повествования сюжетные линии, с ними связанные, развиваются параллельно, и ничто не предвещает, что они пересекутся, — разве что оба блуждают на страницах одной и той же книги, а следовательно, по негласному закону выстраивания параллельных сюжетов рано или поздно должны встретиться. И это происходит — в писательском воображении, которому законы не писаны. На смерти Распутина Миропольский обрывает художественное повествование и перескакивает в жанр биографического очерка. Здесь он сдерживает свое воображение, но не до конца: в очерке, посвященном Лиле Брик, кинорежиссер Параджанов фигурирует как ее последний любовник. Приходится предположить: автору известно нечто такое, о чем мы до сих пор не подозревали. Возможно, у него есть эта необычайная способность воспринимать невидимые глазу обычного человека эмоциональные связи. Не случайно же он решается на описание эротической сцены между Маяковским и Брик. Но ведь у них же и в самом деле что-то было.
Литература: Схема для писателя
Марта Олдерсон. Создавая бестселлер. Шаг за шагом к захватывающему сюжету, сильной сцене и сильной композиции. — М: Манн, Иванов и Фербер, 2018. — 216 с.
Книга «Создавая бестселлер» в который раз предлагает поверить алгебру гармонией. Ее автор предлагает перед тем, как написать книгу, максимально четко представить себе ее структуру. Разумный совет, который адресован прежде всего писателям, следующим в своем творчестве путем расчетливого Сальери, но писателям стихийного моцартианского типа он тоже пошел бы впрок. Однако Олдерсон настаивает на том, что эту структуру нужно не только создать в своем воображении, но и нарисовать на бумаге.
Что же дальше? «Первая часть вашего произведения должна заканчиваться важным и напряженным эпизодом», — пишет Олдерсон, и опять с ней нельзя не согласиться, тем более что несколько страниц спустя она приводит пример такого эпизода из книги Билли Леттс «Там, где сердце»: «Новали и ее бойфренд едут в Калифорнию из Оклахомы. Новали нужно в туалет, и они уже останавливались по этой причине, и еще раз просить об этом будет вроде как слишком рано. Мочевой пузырь причиняет ей все больше дискомфорта и, в конце концов, боль». Что ж, в этом эпизоде напряжение и в самом деле чувствуется почти на физиологическом уровне.
Казалось бы, Олдерсон проговаривает очевидные вещи. Но зато, ознакомившись с ее трудом, ты понимаешь: если писатели именно так конструируют свои произведения, ты и сам можешь быть писателем. Единственное, что для этого нужно, — писать. Прекрасно, если у вас есть и вдохновение, и трудоспособность. Но если вдохновения нет, его всегда можно заменить рекомендуемым Олдерсон планом эпизодов. Да и читатель скорее всего пренебрежет вашими изысками, которыми вы собирались оснастить ваш текст. Главное, чтобы эпизоды были связаны друг с другом, а напряжение нарастало. Если вам удалось этого добиться, «кричите с самой высокой горы о том, что вы закончили книгу», — рекомендует Олдерсон. Наивная американская женщина.
Кино: Исповедь режиссера
Сидни Люмет. Как делается кино. — М: Манн, Иванов и Фербер, 2018. — 256 с.
Ценность книги в том, что автор делится реальным практическим опытом киносъемок. И практически с ходу заявляет: «Ход создания фильма — магия» и проверенных рецептов, которые гарантируют создание хорошего кино, не существует. Более того, он признает, что влияние режиссера на качество конечного продукта ограничено: «Я завишу от погоды, бюджета, от того, что исполнительница главной роли ела на завтрак, и в кого влюблен главный актер. Я завишу от дарований и причуд, настроений и эго, политических и личных предпочтений более сотни людей». Все, что ему остается, — «сделать так, чтобы каждый выдавал лучшее из того, на что он способен». Но и в этом случае режиссер не может дать даже самому себе какой-либо гарантии. В конце концов и он подвержен всевозможным влияниям и тоже может пребывать в различной эмоциональной и физической форме в процессе съемок фильма.
Люмет очень подробно описывает этот процесс со всеми нюансами и даже публикует выписки из документов, которые составляются на каждый день сьемки. Благодаря его записям, в которых, судя по интонации, он искренен и не собирается ничего скрывать от читателей, в нашем воображении воссоздается работа гигантской голливудской машины, которая создана для того, чтобы порождать те самые грезы, позволяющие человечеству переживать один эмоциональный опыт за другим. Работа с актерами, с оператором, с художником, со сценаристом — все это есть в книге Люмета. Каждый из них играет свою закадровую роль в создании фильма. Она может больше, может быть меньше, но Люмет каждому воздает должное. Ведь работа над фильмом, включая подготовку к съемкам, сами съемки, монтаж и прокат, — это тоже своего рода фильм, и здесь главную роль играет только один человек — режиссер. Люмет наслаждается этой ролью.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl