Как жил, кого любил и о чем мечтал хулиган, революционер Эдуард Лимонов

EsquireЗнаменитости

Эдуард Лимонов

Как жил, кого любил и о чем мечтал хулиган, любовник, революционер

В СССР Лимонов не был диссидентом, но был, безусловно, чужим для советской системы. Впрочем, не стал он своим и в Нью-Йорке, не сотворившем из него звезду андеграунда, и в Париже, наоборот, сделавшем его модным богемным писателем, но, кажется, только для того, чтобы тут же исторгнуть на поля вoйны в Боснию. Ровно так же невозможно определить место Лимонова в современной русской литературе. Он кто? Писатель-шестидесятник? Нет. Представитель эмигрантской прозы 1970-х? Снова не точно. Может быть, звезда перестройки поздних 1980-х? Нет, не получается. Пожалуй, лучше всего о своем месте в истории сказал сам Лимонов. «Где сейчас писатели-диссиденты? И вспомнить нечего, что написали". Можно представить, что в тот момент, когда Лимонов писал эти строчки в своем фeйсбуке, глаза его загорались тем самым огнем. Глаза вечного подростка, ставшего последним большим русским писателем.

В СССР Лимонов не был диссидентом, но был, безусловно, чужим для советской системы. Впрочем, не стал он своим и в Нью-Йорке, не сотворившем из него звезду андеграунда, и в Париже, наоборот, сделавшем его модным богемным писателем, но, кажется, только для того, чтобы тут же исторгнуть на поля вoйны в Боснию. Ровно так же невозможно определить место Лимонова в современной русской литературе. Он кто? Писатель-шестидесятник? Нет. Представитель эмигрантской прозы 1970-х? Снова не точно. Может быть, звезда перестройки поздних 1980-х? Нет, не получается. Пожалуй, лучше всего о своем месте в истории сказал сам Лимонов:

«Где сейчас писатели-диссиденты? И вспомнить нечего, что написали.

Да и позднесоветские писатели мусор да пыль безвкусная.

А я есть.

И стою себе один-одинешенек, и нет мне друга и брата».

Можно представить, что в тот момент, когда Лимонов писал эти строчки в своем фeйсбуке, глаза его загорались тем самым огнем. Глаза вечного подростка, ставшего последним большим русским писателем.

Молодой андеграундный поэт Эдуард Лимонов приезжает в Москву из провинциального Харькова. Он ютится по съемным углам, зарабатывает шитьем брюк, общается с такими же непризнанными поэтами. Его Вергилий в богемной Москве — художник Брусиловский, который вводит его в общество, знакомит с нужными людьми и всячески ему покровительствует. Лимонов выделяется даже в этой среде, полной талантливых и ярких людей, и делает это с удовольствием. В то же время скитается с двумя машинками — пишущей и швейной — по чужим квартирам.

Авторы

Даниил Дубшин

Фотограф, публицист, советник председателя ассоциации писателей и издателей России

Знал Лимонова на протяжении 30 лет — от возвращения в Россию до самой смерти. Последние 11 лет жизни писателя работал у него литературным секретарем. Стал приглашенным редактором апрельского номера Esquire — провел ряд интервью, а также предоставил для публикации главу из книги.

Александр Бородулин

Фотограф

Классик репортажной и фэшн-фотографии, диссидент и автор известной фотосессии «Русские девушки» для журнала Playboy — этим номером даже размахивали на пленуме ЦК. Бородулин снимал Фредди Меркьюри и Микки Рурка, а в его нью-йоркской студии гостили Иосиф Бродский и Юрий Мамлеев. Эдуард Лимонов в воспоминаниях и фотографиях Александра Бородулина — в апрельском Esquire.

Анатолий Брусиловский

Писатель, художник

Один из знаковых представителей поколения шестидесятников, художник, писатель, первопроходец таких жанров, как коллаж, ассамбляж и боди-арт. Работы Брусиловского выставлялись в крупнейших музеях мира. Работал на «Мосфильме» как художник-постановщик и принимал участие в создании первого полиэкранного фильма «Наш марш», завоевавшего множество наград. В апрельском Esquire рассказывает о своем друге Эдуарде Лимонове, которого когда-то ввел в мир московской богемы.

Борис Гусев

Художник

Художник, издатель и, как говорил о нем Эдуард Лимонов, «человек, способный на безумие». В свое время Гусев и Лимонов создали рекламное агентство «Сто лимонов»; их первой кампанией стала реклама стоматологической клиники «Россия должна быть с зубами»: Лимонов кусал Гусева, одетого в костюм дяди Сэма. Редактировал и издавал фотоальбом «Лимонов в фотографиях» — работы из этого альбома и другие фотографии Гусева использованы в этом материале.

Жерар Гасто

Фотограф

Известный фотограф, в соавторстве с писателем Патриком Бессоном выпустил книгу Limonov & Paris. В своем романе «Монголия» Лимонов называет его «хромым упрямцем-фотографом агентства Sipa». Имя Жерара Гасто упоминается и в других его произведениях, например, в «Детях гламурного рая» и в «Священных монстрах». Лимонова в объективе своего друга Жерара Гасто смотрите в этом материале.

Елена Щапова де Карли

Модель, литератор

«Лиля Брик Бронзового века» — так назывался аукцион, на котором были выставлены письма, фотографии и другие предметы из архива красавицы Елены Щаповой де Карли. Первая русская манекенщица Нью-Йорка, вторая жена Эдуарда Лимонова, она стала вдохновением для писателя, его музой. «Она сволочь, стерва, эгоистка, гадина, животное, но я любил ее» — так вспоминал о ней сам Лимонов. После тяжелого расставания с Щаповой де Карли он написал один из своих главных романов «Это я — Эдичка». Воспоминания Щаповой о бывшем муже читайте в этом материале.

Лимонов и Москва (1964–1974)

Анатолий Брусиловский

Художник, писатель, фотограф

«Когда я впервые услышал стихи Лимонова — собственно, еще не Лимонова, а Эдика Савенко, — мне захотелось понять, в чем его феномен. Какова была тогда его поэзия? Неумелая, очень сдержанная — до смешного. Неумелые рифмы, неумелые ходы. И вместе с тем эти стихи задевали за живое. Что это — вирши мальчика с криминальным прошлым? В конце концов я сумел определить для себя место этих стихов на широкой шкале русской литературы: Лимонов занял нишу, которую до него никто не занимал, — нишу русской провинциальной поэзии. И вот тогда я начал относиться к творчеству Лимонова так, как оно того требовало, — как к действительно талантливым стихам. Они поражали меня удивительной зоркостью и сопоставлениями, которые могли прийти в голову только очень тонко чувствующему, талантливому человеку. Большинству слушателей, конечно, они казались чудовищными, просто какими-то детскими поделками, сооруженными без всякого умения. Но в этом и был шарм, в этом была их удивительная действенность!»

Елена Щапова

Модель, вторая жена Эдуарда Лимонова

«Лимонов прекрасно влился в атмосферу столичной богемы. Толя Брусиловский, сам родом из Харькова, хорошо знал Лимонова и знакомил других с его поэзией. Вагрич Бахчанян, который тоже приехал из Харькова и работал в „Литературной газете“, также таскал Лимонова куда только мог. Но Лимонов и сам с удивительной легкостью знакомился и дружил с такими поэтами, как Алейников или Губанов. Впрочем, с последним не обходилось без драк. Конечно, ему было тяжело выживать, потому что денег не было совсем, но он был способным, сильным — и выжил».

Анатолий Брусиловский

«У нас была традиция: Лимонов печатает на дряхлой машинке свой самиздат и один экземпляр обязательно отдает мне. Я, к сожалению, по глупости это дело раздарил людям, о которых думал, что этот человек может для Лимонова много сделать! После того как я уехал из Москвы, мне надо было как-то передать эстафету, найти людей, которые заботились бы о молодом человеке, жившем без особенной поддержки, без денег, без ничего — Лимонов был очень уязвим. Жизнь его в Москве была загадочной. Он жил, пока шил брюки. Поэт, который шьет брюки, чтобы выжить, — это была сенсация. Лимонов получал и деньги, и шанс на то, что люди начнут о нем рассказывать какой-нибудь знаменитости, тому же Высоцкому: «Смотри, старик, какие стишки — самиздат, между прочим!» — «А чем занимается?» — «Брюки шьет, может и тебе сшить!».

Богемная Москва, в которую попадает Лимонов, бурлит. Москва Лимонова — город авангардных поэтов и непризнанных художников. Здесь все что-то делают, все талантливы, все горят новыми идеями, искусством. Советский режим уже не тот, что прежде, — началась оттепель, и теперь он уже слаб, давит инакомыслие без прежней ярости, но и сам ничего не может предложить новому поколению, которое самостоятельно создает свою собственную среду, отличную от государственного официоза.

Анатолий Брусиловский

«В 1970-х глиняный колосс Советского Союза зашатался. Переломная эпоха — примерно как в начале XX века. Вера в государственные институты, страх перед государством, перед строгим начальством — все это распадалось. Все больше появилось людей, которые решали: «Нам нет места в официальной иерархии? Ну тогда мы будем пробовать себя в самых странных областях человеческой деятельности! Кто-то сказал про итальянское Возрождение, что это была эпоха гениев, и она рождала гениев. И вот Лимонов в своем времени тоже был не один такой яркий и знаменитый. Время подыграло ему. Родись он пятью годами позже или десятью годами раньше, из него ничего не получилось бы. Никто бы его не поддержал: „Ничего ты, мальчик, не умеешь, иди в литературный институт, там тебя научат“. Лимонов был полной противоположностью этого „тебя научат“. Он хотел учить сам».

Елена Щапова

«Наверное, не было ничего более захватывающего и возбуждающего, чем богемная Москва того времени. В каком-то смысле уникальный период, своего рода эпоха Возрождения. Какая-то невероятная концентрация талантов из самых разных областей. Жизнь бурлила, все знали всех. Собирались то в мастерских художников, то в квартирах поэтов. Или у Кабакова, или у Дорона, где не только говорили об искусстве, но были и танцы, и прекрасные ужины. Квартира Сапгира, где Мамлеев читал свои последние рассказы или отрывки из романа „Шатуны“. Читал свои прекрасные стихи Игорь Холин. Венечка Ерофеев читал отрывки из „Москва—Петушки“. К нему меня Лимонов приревновал и быстро увел. Элитарная мастерская Михаила Шварцмана, куда допускались немногие, подвал нищего художника Пети Беленка, полуслепой-полусумасшедший художник Яковлев — все это составляло часть нашей жизни. По вечерам. Утром кто-то отсыпался, кто-то работал».

Анатолий Брусиловский

«Московские левые (то есть запрещенные) поэты были люди буйного нрава, крепко выпивавшие, с чрезвычайно высоким мнением о себе. И драки случались. Лимонов мог пивной кружкой другого поэта по лбу огреть. Почему нет? Это жизнь, и он был живой человек». В Москву Лимонов приехал с первой (гражданской) женой Анной Рубинштейн, тоже сыгравшей в его жизни важную роль. Но теперь он влюбляется, и влюбляется до беспамятства. Его избранница — Елена Щапова, дочь полковника КГБ, жена богатого и известного в богемной среде художника-оформителя Виктора Щапова, любимица тусовки и по всеобщему признанию — первая красавица Москвы. Лимонов отбивает ее у мужа, и вскоре они становятся одной из самых заметных пар в городе.

Анатолий Брусиловский

«Первая жена Лимонова, Анна Моисеевна Рубинштейн, сыграла в судьбе Лимонова огромную роль — показала криминальному подростку поэзию с большой буквы, русский золотой век, то, что в СССР не печатали».

Анатолий Брусиловский

«С Леночкой они венчались в церкви в Брюсовом переулке. Я достаточно хорошо знал некоторых иностранных корреспондентов и подал им это событие так, что они пришли на свадьбу — например, господин Стивенс со своей знаменитой женой Ниной Стивенс, владелицей большой коллекции работ художников-шестидесятников. Они все происходящее снимали, потому что ситуация была редчайшая: знаменитый, но не поддержанный властями поэт женится на красавице, над ними держат венцы и все такое прочее. Советская Россия, недавно умер Сталин, а тут венчание в практически запрещенной церкви! Лимонов предстал перед нами в самодельном пиджаке, на котором из бархата была вышита его огромная монограмма Э. Л. Все это было очень интересно задумано — ведь Лимонов больше никогда в своей жизни, ни до, ни после, никакого интереса к религии не проявлял».

У этого фантастического пиджака есть название — «Пиджак национального героя», в честь поэмы Лимонова «Мы — национальный герой» (1974), в которой он описывает свой будущий успех на Западе. В этом пиджаке он делает парадное фото с Еленой: он — стоит, строго глядя в объектив, она — сидит у его ног обнаженная. 10 июня 2021-го пиджак приобрел на аукционе неизвестный коллекционер — за 1,7 млн рублей.

Елена Щапова

«Он всегда считал себя избранным, поэтому его дальнейшая судьба, которую он сам себе в каком-то смысле нарисовал, — удачная попытка остаться не только в истории литературы, но и просто в истории. Лимонов всегда хотел быть — и считал себя — историческим персонажем».

Анатолий Брусиловский

«После „Национального героя“ все рты пооткрывали: что это такое Лимонов наваял, это что значит? Он правда так думает, действительно на подобное претендует? Надо сказать, что уважение к нему пришло очень поздно. Поначалу его окружение, так называемые серьезные писатели, поэты и просто люди знаковые воспринимали его так: „Ну мальчик и мальчик, причем еще и Эдуард“. Конечно, многие поступки Лимонова могут показаться эпатажем, попыткой завоевать аудиторию. Он ее и завоевывал, но вообще говоря, подобное поведение в порядке вещей для любого творческого человека. Лимонов был игроком, он часто делал эпатажные, дурацкие жесты, которые удивляли, изумляли, может быть, даже шокировали людей. Но он не какой-то тренированный делец, который выстраивает свою биографию и делает тонкие просчитанные ходы, чтобы пробиться любым способом. Свою жизнь он строил не как бизнесмен или политик. Жизнь его была самодельной и прежде всего связанной с обстоятельствами, которые ему помогали. Но всего, чего он добился, он добился заслуженно».

Бракосочетание с Еленой Щаповой, 1973 г. 

Начало поэмы Лимонова «Мы — национальный герой»:

Русский народный поэт и национальный герой

Эдуард Лимонов

и его жена-поэтесса и национальная женщина

Елена Щапова

по личному приглашению президента Французской Республики сегодня утром прибыли в Париж.

В 18 часов 30 минут по парижскому времени в Парижском муниципалитете состоялся прием в честь русского национального героя Эдуарда Лимонова и его жены Елены, воплощающей в себе национальный тип русской женщины.

Лимонов и Нью-Йорк (1975–1980)

Лимонов и Щапова приезжают в Нью-Йорк. Поначалу попадают под покровительство Александра Либермана, главы Conde Nast, но надежды Елены на карьеру модели и Эдуарда на карьеру писателя не реализуются. Щапова уходит, Лимонов переживает нервный срыв. Пишет «Эдичку» — скандальный откровенный роман об опыте жизни на социальном дне. Некоторое время работает слугой миллиардера.

Елена Щапова

«Ни я, ни Лимонов никогда не думали об эмиграции. Нас просто выставили, и нашего согласия никто не спросил. В те славные времена мы дружили с послом Венесуэлы Регуло Бурелли. Знаток и поклонник русской культуры, он устраивал не только фантастические прие­мы для официальных лиц, но и шумные праздники для художников и поэтов, не одобренных властью. КГБ пробовал заставить Лимонова работать на них, конечно же, он отказался. Платой за отказ и было наше изгнание.

В первые месяцы эмиграции казалось, что мы уехали ненадолго. С  собой взяли только два маленьких чемодана, в одном из них у меня лежали вечерние платья и вечерние туфли. Честно говоря, мы тогда не до конца понимали, что уезжаем навсегда, было впечатление, как будто заснули в Москве, а проснулись в Вене.

В Вене все не нравилось, все чужое, немецкий язык был неприятен. На последние копейки, которые выдавал Толстовский фонд, ходили в музеи или покупали ненавистные сосиски. Время от времени Лимонов давал интервью местным журналам, но все это время было просто ожиданием визы в Италию, а потом в Америку. Все наши надежды были на Нью-Йорк».

Из интервью Лимонова:

«Я всегда был патриотом и никогда не скрывал этого. В моих милитаристских устремлениях, я считаю, нет ничего зазорного. В отличие от многих русских, попавших на Запад, я России никогда не стеснялся. Скорее, чувствовал определенный комплекс превосходства по отношению к Западу. Что же касается России, я всегда исходил из того, что мы — великая нация. Да, когда-то мы захватили земли, так уж это сделали наши деды, и я чувствую определенную гордость за мою родину, за ее историю».

Анатолий Брусиловский

«Я говорю: «Эдик, ты пойми меня правильно, ты отдаешь себе отчет в том, что ты там будешь делать? Ты хорошо знаешь язык?» Он отмахивался, а видно было, что истерически боится. Хочет, но переживает, не знает ответов.

Но важно понять. Трудно объяснить современным читателям, насколько опасен был ход его жизни в Советском Союзе. У него не было никакой перспективы. Он остро ощущал себя человеком, у которого совершенно нет завтрашнего дня. Он не думал: «Вот напишу книжку, пойду в издательство, они издадут, будет трудно, но я найду каких-то людей, которые за меня попросят». Ничего этого не было. С самого начала для всех было ясно, что такому человеку никакого будущего не положено в этой стране.

При этом был ли он диссидентом? Нет. С другой стороны, он точно был несоветским человеком, которого система не могла терпеть никаким образом, потому что хоть он червячок маленький, но разъедает наш строй. Из-за того что он не был диссидентом и в то же время был нежеланным в этом сюжете, в этой стране, в этой идеологии и т. д., он вынужден был уехать».

Елена Щапова

«Лимонов был уверен, что его стихи будут публиковать в Америке. Увы, этого не произошло. Зато он устроился работать в газету, редакцию которой впоследствии поджег. Поначалу Нью-Йорк пугал: черный, дымный, с массой рекламных щитов Бродвей, прилизанные белые коттеджи миллионеров на Мэдисон, пустынная широкая Пятая авеню, у дорогих подъездов — суровые швейцары. Ну а потом стало чуть легче. Я начала работать фотомоделью. Стали чаще гулять, выходить в парк, в кино. Наши друзья приглашали в гости. Ходили на party к американской продюсерше, где могли встретить весь свет Нью-Йорка».

В Нью-Йорке Эдуард Лимонов устроился в газету «Русское слово», в которой публиковал статьи, критикующие политическую систему Запада. С Еленой Щаповой они окунулись в самый центр культуры западного мира: посещали те же вечеринки, на которые ходил Энди Уорхол, бывали в легендарной Studio 54, Лимонов одевается броско, экстравагантно: расклешенные брюки, белые костюмы, широкополые шляпы. Но эта яркая жизнь продлится недолго.

В 1974-м он пишет статью «Разочарование» — о том, что ждет советских эмигрантов на Западе. Два года спустя статью перепечатывает московская газета «Неделя» — Лимонова в Союзе печатают первый и последний — до 1989 года — раз. После публикации писателя увольняют из «Русского слова», в ответ он поджигает редакцию (по другим данным, поджог устроил его коллега), а затем устраивает акцию — приковывает себя наручниками к зданию газеты New York Times, требуя публикации своих статей. Бунт ни к чему не приводит: Лимонова выдавливают из журналистских кругов Нью-Йорка и вызывают на допрос в ФБР. Он остается без работы. Вскоре от него уходит Елена — яркая, скандальная женщина, ради Лимонова бросившая своего первого мужа, но никогда не перестававшая вызывать у Эдуарда жгучую ревность.

Анатолий Брусиловский

«Был еще такой случай. Лимонова вместе с Еленой как-то увидел посол одного латиноамериканского государства, причем очень важной страны, нефтедобывающей (ни больше, ни меньше). Пожилой человек, кстати говоря, пострадавший от хунты (ему отрезали кончик языка). Посольство располагалось в Москве за Центральным рынком — в роскошном дворянском старинном особняке с прекрасной мебелью и т. д. В доме был полуподвал, превращенный в танцзал с барной стойкой и т. д. Этот пожилой посол, не утративший мужских чувств, влюбился в Козлика (прозвище Елены Щаповой. — Esquire) и постоянно пару приглашал. При этом их постоянно разводили: вам надо в эту сторону, а вы идите сюда, господин Лимонов, там будет бар. Сразу ему подносили выпивку, что-то интересное показывали, развлекали, а девушка уходила далеко-далеко. Сама по себе ситуация была смешной, потому что Лимонов даже не представлял себе, что происходит. Но для него это была такая тренировка перед Западом — увидеть, как господа живут и как с ними общаться. Такой яркий эпизодик был».

В 1975-м Лимонов впервые знакомится с Иосифом Бродским. Встречи их редки и часто случайны, об их содержании Э. Л. упоминал редко и сухо. Однако сохранились письма Бродского — в различные издательства, где он предлагает публиковать стихи Лимонова: «Почему бы вам также не напечатать Лимонова? Он, по-моему, вполне ничего: у него там не просто смехуечки, как на первый взгляд показаться может, а чего-то посерьезней». Как на самом деле два поэта относились друг к другу — так и осталось для широкой публики загадкой. Друг Лимонова Даниил Дубшин позднее писал:

«В октябре 2009-го я собрался лететь в Италию. <...> Услышав про мое предстоящее путешествие, Лимонов достал потрепанный атлас Европы и, водя по бумаге пальцем, нашарил на карте итальянского сапога цель моего путешествия — городок Порденоне. Обнаружив, что это север Италии и Венеция совсем неподалеку, классик неожиданно попросил:

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Мы живем в эпоху угасания Новой истории Мы живем в эпоху угасания Новой истории

Историк Борис Мячин: Россия — это самостоятельный суперэтнос

Эксперт
Женщина, придумавшая стеклоочистители: как на самом деле появились дворники для авто Женщина, придумавшая стеклоочистители: как на самом деле появились дворники для авто

Путь автомобильных стеклоочистителей к современному виду занял почти 60 лет

ТехИнсайдер
10 скандальных и спорных высказываний Владимира Жириновского 10 скандальных и спорных высказываний Владимира Жириновского

Несколько ярких и спорных цитат Владимира Жириновского

Esquire
Неудовлетворенные потребности: как они управляют нашим поведением Неудовлетворенные потребности: как они управляют нашим поведением

Иногда необходимо исследовать, понять и разрешить аспекты своего прошлого

Psychologies
Почему собака облизывает хозяина — как оказалось, причин много! Почему собака облизывает хозяина — как оказалось, причин много!

Почему собаки так и норовят облизать тебя с головы до ног?

Cosmopolitan
Дизельный двигатель: как он устроен, его плюсы и минусы Дизельный двигатель: как он устроен, его плюсы и минусы

Что такое дизельный двигатель, чем он отличается от бензинового агрегата?

РБК
Физики уточнили вклад антигиперонов в рождение антипротонов в протон-гелиевых столкновениях Физики уточнили вклад антигиперонов в рождение антипротонов в протон-гелиевых столкновениях

Физики сообщили о детальном исследовании процессов рождения антипротонов

N+1
Убийца внутри вас Убийца внутри вас

Как не дать самому себе убить себя

Men’s Health
Новое время или древняя Античность: когда люди впервые заговорили о существовании НЛО? Новое время или древняя Античность: когда люди впервые заговорили о существовании НЛО?

Многие считают, что наблюдение НЛО – сугубо современное явление. Но это не так

ТехИнсайдер
5 самых популярных мифов о здоровье зубов 5 самых популярных мифов о здоровье зубов

Мы разоблачаем самые популярные мифы и учимся ухаживать за зубами с умом

Популярная механика
Нитрид галлия идет на смену кремнию Нитрид галлия идет на смену кремнию

Самый совершенный в мире транзистор создают ученые из России

Эксперт
Как выглядела первая «Мисс мира» на планете Как выглядела первая «Мисс мира» на планете

И вот летом 1951 года состоялся первый конкурс «Мисс мира»

Maxim
5 книг, которые помогут достичь успеха в выбранной нише 5 книг, которые помогут достичь успеха в выбранной нише

Книги, которые запросто справятся с ролью инструктора по достижению успеха

Популярная механика
Николай Козак: «Без Ленки ничего не достиг бы в жизни» Николай Козак: «Без Ленки ничего не достиг бы в жизни»

Знаю, что расшибусь, но сделаю, потому что парень из села

Караван историй
Как подстричь себе волосы без посторонней помощи Как подстричь себе волосы без посторонней помощи

Самостоятельно подстричь себе волосы не так сложно, как кажется

VOICE
7 автомобилей и мотоциклов с двигателями от танков: кадры самых мощных моделей 7 автомобилей и мотоциклов с двигателями от танков: кадры самых мощных моделей

Перед нами безумно мощные и очень тяжёлые автомобили с двигателями от танков

ТехИнсайдер
Музыкант и актер Игорь Титов — о внутренних конфликтах Музыкант и актер Игорь Титов — о внутренних конфликтах

Артист Игорь Титов — о словах мастера и кризисе 30-летних

РБК
Новые хоббиты Новые хоббиты

Герой этой истории из мексиканского города Морелия поселился... внутри холма

SALON-Interior
Физики проверили теорию с помощью колебаний гелиевого конденсата Физики проверили теорию с помощью колебаний гелиевого конденсата

Физики поставили новый рекорд точности

N+1
Со мной одной крови Со мной одной крови

Сева Кущинский передает привет из вены с любовью

Men’s Health
Чем опасна вера в настоящую и единственную любовь? Чем опасна вера в настоящую и единственную любовь?

Почему от концепции настоящей и единственной любви больше вреда, чем пользы?

Psychologies
«Мои руки дрожали»: кто, когда и зачем сделал первое селфи в России «Мои руки дрожали»: кто, когда и зачем сделал первое селфи в России

Княжна Анастасия — девочка, сделавшая первое селфи в России

Cosmopolitan
Нелегальный рынок табака: как государству вернуть 100 млрд рублей Нелегальный рынок табака: как государству вернуть 100 млрд рублей

У регионов есть все инструменты, чтобы успешно бороться с нелегальным табаком

Эксперт
Зубы мудрости: удалять или нет? Зубы мудрости: удалять или нет?

Стоит ли избавляться от зубов мудрости или пусть себе растут?

Здоровье
Как выращивать помидоры на дачном участке: секрет высоких грядок Как выращивать помидоры на дачном участке: секрет высоких грядок

Выращивание сезонных овощей на дачном участке требует много времени и сил

Популярная механика
«Русская кухня: от мифа к науке»: как и почему менялись кулинарные традиции и вкусы людей «Русская кухня: от мифа к науке»: как и почему менялись кулинарные традиции и вкусы людей

Отрывок из книги «Русская кухня: от мифа к науке» — о рыбе в СССР

N+1
В Китае нашли один из древнейших искусственно деформированных черепов В Китае нашли один из древнейших искусственно деформированных черепов

Череп принадлежал взрослому мужчине, жившему около 11 тысяч лет назад

N+1
Подчеркнуть главное Подчеркнуть главное

Модный интерьер в стиле контемпорари с сильным мужским характером

SALON-Interior
Как удержать Солнце: материалы для термоядерных реакторов, и причем здесь пыль Как удержать Солнце: материалы для термоядерных реакторов, и причем здесь пыль

Термоядерная энергетика будоражит умы уже не одного поколения ученых

Популярная механика
Рис отечества Рис отечества

«Патинко»: сто лет корейских иммигрантов в Японии

Weekend
Открыть в приложении