Домашнее насилие — от сериала до закона. Дискуссия
Онлайн-кинотеатр KION показал сериал «Хрустальный», который стал первым примером массового продукта, затрагивающего тему домашнего насилия. Совместно с проектом «Сноб» и медиа «Такие дела» в рамках показа финальной серии прошла дискуссия о том, почему подобные истории до сих пор принято замалчивать
Ренат Давлетгильдеев, заместитель главного редактора проекта «Сноб»: Сериал «Хрустальный» рассказывает о домашнем насилии и психотравмах. И, пожалуй, это первый подобный проект, который транслирует разговор на неудобную, стигматизированную тему в массовую культуру. Сегодня мы хотим поговорить о том, как пережить домашнее насилие, справиться с травмой и жить дальше. Первый вопрос создателю сериала Игорю Мишину. Как вы решились говорить на эту тему и почему сегодня видеосервисы начинают производство и съемки подобных проектов с серьезным социальным уклоном?
Игорь Мишин, гендиректор «МТС Медиа» и продюсер сериала «Хрустальный»: Четыре года назад сценарист и режиссер Борис Гуц принес мне проект, посвященный психологическим травмам, связанным с насилием в детском и подростковом возрасте. Они, казалось бы, стираются при взрослении, но вскрываются при попадании в сложные эмоциональные ситуации и определяют жизнь, поведение и ощущения человека.
Борис занялся другими проектами, а я искал разных авторов разработки этой темы. Многие не находили в себе моральных сил и психологической крепости, чтобы вытянуть такое. Но случилась удача — наша встреча с Олегом Маловичко. Из нескольких предложенных нами историй он выбрал эту.
В «Хрустальном» мы исследуем, как люди проживают детскую травму длиною в жизнь. Я узнал термин social impact entertainment где-то полгода назад и понял, что он характеризует практически 2/3 проектов, которые мы разрабатываем для платформы KION. В моем представлении все последние хиты платформ — это именно social impact entertainment: «Чики», «Толя-робот», «Хрустальный» и «Домашний арест», который вообще начинался как чистая комедия.
Сейчас эпоха онлайн-кинотеатров. Такой формат дает возможность с невероятной искренностью и честностью разговаривать на эти темы. Хочется сформировать традицию, что все наши проекты об общественно важном будут заканчиваться не только последними сериями, но и офлайн-событиями, как, например, эта дискуссия.
Ренат Давлетгильдеев: С нами креативный продюсер сериала Наталья Исакова. Наташа, скажи, пожалуйста, жест со стороны «МТС Медиа» и платформы KION — снять такой сериал — это про некую социальную миссию или в том числе про рынок, про индустрию?
Наталья Исакова, креативный продюсер: Эта история важна для меня, поэтому что в детстве я встретилась с похожим на то, что происходит с Олегом в сериале, — это случилось с мальчиком, который учился в параллельном классе. Когда мы искали автора сценария, для меня было очень важно найти драматурга, который имеет релевантный опыт.
Изначально были разные концепции: снимать в холодном нуаре или как-то еще. В итоге мы решили показать, как живет зло под солнцем. Меня удивило то, что наш сериал смотрит вся Россия. Я боялась, что тема насилия настолько табуирована, что мужчины не смогут это смотреть и спокойно об этом говорить, но, как выяснилось, в обществе созрела ситуация, когда говорить об этом хочется.
Олег Маловичко, сценарист и автор идеи сериала «Хрустальный»: Я закончил работу над сериалом год назад. И тот резонанс, который он вызвал, стал для меня огромным сюрпризом. Я понял, что для того, чтобы проект выстрелил, он должен быть немного противоречивым и провоцировать дискуссию. Мне кажется, «Хрустальный» четко попадает в этот запрос.
Ренат Давлетгильдеев: Давайте перейдем от обсуждения сериала «Хрустальный» к более широкому разговору о домашнем насилии и презентации этой темы в кино. Я хотел бы передать слово Елене Афанасьевой, ведущей программы «Телохранитель» на радио «Эхо Москвы» и директору планирования Первого канала. Мне кажется, вы смотрите гораздо больше телевизионного продукта, чем я. Я не помню похожих сериалов. Чем сериал «Хрустальный» выделяется из общего ряда?
Елена Афанасьева, ведущая программы «Телохранитель» на радио «Эхо Москвы:Во-первых, этот сериал надо было назвать «Брат-3», потому что впервые за десятилетия у нас появился герой времени. Какое время, такой и герой. Изломанный с детства, юности, преданный, мучающийся сам и мучающий других. Наверное, год назад как раз в моей программе «Телохранитель» мы со Шнуровым и Тиной Канделаки обсуждали, кто герой времени, и пришли к выводу, что со времен Данилы Багрова таких героев не было.
Для меня этот сериал оказался неожиданно личным. Я не переживала чего-то похожего, я, скорее, эта девочка — дочка Геннадия, которую тщательно оберегали. При этом когда я смотрела первую серию, то сжимала пальцы и не могла понять, почему мне так тяжело. Я понимала, что история выворачивает меня наизнанку, рассказывает мне про то, чего я не знаю, чего всегда стыдились, скрывали. Действие происходит в шахтовом городе — часть моей родни живет в городе Шахты. И когда Душан, Олег и Иван Самохвалов были гостями моей программы, я спросила, где они снимали, оказалось, что именно там — в небольшом городке Ростовской области. В тот момент у меня встал ком в горле.
Сейчас у меня руки дрожат. Когда я смотрела каждую серию, я останавливала, ходила по комнате, иногда я пила коньяк, потому что мне было так больно смотреть. Но каждый раз для меня это проясняло многое. Мои родители болеют деменцией. Во время просмотра я очень много думала об отношениях, о долге, о прощении. Я обижалась, что они так строго меня воспитывали, я была очень послушной девочкой. Посмотрев «Хрустальный», я поняла, от чего они меня защищали. Сейчас я первый раз вижу свою страну на экране, и у этой страны появляется шанс. Единственная, может быть, маленькая претензия авторам. Мне бы хотелось, чтобы они не увозили этих людей из Хрустального, а дали городу, как и нашей стране, шанс.
Ренат Давлетгильдеев: С нами сегодня Григорий Туманов, ведущий важного телеграм-канала «Мужчины, вы куда». Парни обычно не признаются в травме, в боли. Однажды я рассказал публично свою историю. Может быть, кто-то про нее читал. У меня был случай с Владимиром Жириновским. И после публичного признания в сексуальных домогательствах с его стороны я получил вал критики и обвинений в свой адрес. Мальчики вообще чаще молчат, им тяжелее говорить, мол, мы не имеем права плакать, мы должны быть всегда сильными. Как объяснить ребятам, что они тоже имеют право на слезы и признание?
Григорий Туманов, создатель телеграм-канала «Мужчины, вы куда?»: Я думаю, что ты подвергся такой общественной реакции в том числе потому, что у нас не принято в целом выносить пережитый опыт насилия и обвинять человека в попытке привлечь к себе внимание, с чем больше всего сталкиваются девушки. Также это связано с твоей сексуальностью.
Мы видим, что происходит с девушками, которые пишут об историях давно минувших дней, но далеко не минувших их жизнь. Думаю, что, когда молодой человек, воспитанный как «настоящий мужчина», как тот, кто кого-то должен защищать, подвергается насилию, он чувствует себя вдвойне неправильным. Давайте вспомним, что парни переживают некий иной сценарий насилия в повседневности, потому что девушки сталкиваются с домашним насилием и со всеми другими омерзительными историями.
Я тоже переживал какие-то травмы, избиения и давление, в том числе от старшего брата, с которым мы уже много лет не общаемся. Гораздо более страшная штука в том, что когда ты парень, к тому же и не говоришь об этом, держишь это в себе, то ты можешь насилие множить дальше. Как парням начать говорить о том, что они что-то пережили, и то, что более связано с сексуальным насилием, здесь и сейчас я с трудом представляю, кроме создания какой-то более комфортной среды.