Дом Мельникова: уникальный памятник инженерной мысли
Дом Мельникова, икона и символ архитектурного авангарда, здание, не подчиняющееся никаким законам и не подвластное никаким нормам. Он есть в каждом учебнике архитектуры, его изучают студенты во всем мире.
Дом Мельникова в первую очередь поражает тем, что он удобный. Комфортный, теплый, уютный — как хотите. В нем приятно находиться, в нем легко жить, в нем удобная планировка, крепкие и довольно широкие лестницы, он светлый, просторный и при этом не кажется пустым, несмотря на небольшое количество мебели. Это объясняется просто: Константин Мельников строил дом для того, чтобы в нем жить. Он пытался создать идеальный особняк, обеспечивающий человеку все необходимое с учетом московского климата и всевозможных обстоятельств. Более того, Мельников заложил в проект возможность регулярной перестройки и перепланировки, понимая, что с течением времени комнаты могут потребоваться для иных функций, нежели изначальные.
Есть ощущение, что он предвидел все — от взрыва бомбы в 300 м от здания до нехватки угля и необходимости установки дополнительных печей. Он предусмотрел расширение семьи и разделение дома на две квартиры. А дизайн: странные окна, цилиндрические формы, панорамное остекление — все это выглядит естественно и подчинено функциональности внутреннего пространства. Мельников не думал, какую реакцию вызовет его дом у зрителей. Красота — в глазах смотрящего
Из прошлого в будущее
Константин Мельников совершил практически невозможное. В середине 1920-х годов он получил от государства участок земли в центре Москвы и построил на нем трехэтажный особняк с собственным именем на центральном фасаде — в то самое время, когда сотни тысяч людей уплотнялись и заселялись в дома-коммуны. Это произошло во многом благодаря привилегированному положению Мельникова: в 1924 году он получил заказ, который на долгие годы стал его охранной грамотой и разрешением на любые эксперименты, — проектирование саркофага для тела Ленина. Весьма успешным было и его зарубежное турне: Мельников выиграл конкурс и построил павильон СССР на Международной выставке декоративных и промышленных искусств в Париже 1925 года. Поэтому в 1927 году, когда началось строительство личного дома архитектора, он мог позволить себе если не все, то очень многое.
Мельников долго вынашивал проект собственного дома. Еще в конце 1910-х он экспериментировал с различными идеями, рисовал эскизы — и в итоге пришел к проекту, представляющему собой два пересекающихся цилиндра. При этом проектной документации дома в том значении, в каком мы понимаем это сегодня, не существовало вовсе. Были чертежи на момент начала строительства, планы на момент окончания, но Мельников, лично контролируя процесс, постоянно вносил какие-то изменения и дополнения, можно сказать, в режиме онлайн; более того, он подразумевал, что изменения могут быть внесены и после окончания работ.
За два года поменялось многое, и современные исследователи сталкиваются при изучении дома с огромным количеством непонятных элементов и таинственных технических решений. Например, питерские реставраторы, исследуя дымоходы, обнаружили, что от тех отходят боковые рукава, законцовки которых замурованы; сами рукава никогда не использовались. Рудимент первоначального проекта? Одно из таких ответвлений неожиданно нашло применение уже после войны: отапливать дом было трудно, и Мельников сложил хитроумную супрематистскую печь на втором этаже, подведя к ней рукав дымохода, заложенный в проект на 20 лет раньше. Предвидел или угадал?
Структурная составляющая
Одним из самых интересных инженерных решений, использованных Мельниковым, была ажурная кладка стен. Они состоят не из сплошного кирпича, а представляют собой сетчатый каркас, напоминающий пчелиные соты. Выкладывать кирпич определенным образом было, как ни странно, нетрудно, поскольку архитектор тщательно прорисовал схему кладки в объяснительных документах. Таким образом, дом представляет собой два кирпичных решетчатых цилиндра с отверстиями ромбической формы. Эта кладка позволила распределить нагрузки и сильно облегчить здание — при том, что толщина стен была весьма значительной. Кроме того, не пришлось бить («половинить») кирпич, что позволило сильно сэкономить на стройматериале — в стенах использованы только цельные заводские кирпичи, все рассчитано идеально.