Опыт, пережитый Адамовичем во время войны, определил его мировоззрение

ДилетантКультура

Алесь Адамович

1.

Беларусь сегодня в центре внимания Европы, да и мира, пожалуй. Нельзя не отдать должное проницательности Нобелевского комитета, чьи решения связаны обычно (и в этом нет ничего дурного) не только с литературным качеством, но и с политическими векторами. Светлана Алексиевич, награждённая ещё в 2015 году, — прямая ученица и в некотором смысле наследница Адамовича, то есть олицетворение той самой Беларуси, которая сегодня после четвертьвековой летаргии заявила о себе. Адамович же, словно предчувствуя эту летаргию и видя и в Москве, и в Минске стремительную сдачу всего, что было ему дорого, — умер 26 сентября 1994 года от второго инфаркта.

Опыт, пережитый Адамовичем во время войны, не только стал его главной литературной темой, но определил всё его мировоззрение: этот опыт выходил из него медленно, как глубоко сидящий осколок, и при каждом новом унижении, запрете, конфликте немедленно резонировал. На войне трудно всем и рискуют все, но в партизанской войне есть особый трагизм — ты на своей земле, но во вражеском окружении, под вражеской властью. Думаю, именно военный опыт Адамовича заставил его с детства отказаться от гуманистической, уже привычной концепции человека: слишком много он видел расчеловечивания. Адамович никогда не верил, что в человеке торжествуют гуманизм, любовь, долг: он понимал и «радость ножа», как называлась первоначально его повесть «Каратели». На человеческую природу он смотрел не просто трезво, а пожалуй, что и неприязненно; это чувствовалось в нём всегда и даже раннюю его прозу отличало от советской.

Но в первые тридцать пять лет своей жизни он ничем об этом опыте не проговаривался: окончил горно-металлургический техникум в Лениногорске, потом филфак в Минске, потом защитил кандидатскую и докторскую, работал в Институте белорусской литературы имени Янки Купалы, издавал — в том числе и после первых прозаических публикаций — книги о Кузьме Чорном, Иване Мележе, преподавал белорусскую литературу в МГУ (откуда был изгнан за отказ подписать письмо против Синявского и Даниэля)… Он был филолог, академик Белорусской академии наук, и собственный переход к «сверхпрозе», как называл он свой жанр, был у него глубоко отрефлектирован и строго аргументирован. Просто на фоне шокирующих и необъяснимых его текстов семидесятых годов, на фоне «Хатынской повести», перевернувшей его жизнь, да и белорусскую литературу, на фоне сценария «Убейте Гитлера!», получившего в конце концов название «Иди и смотри», — эти первые 35 лет жизни Адамовича перестали что-то значить. От них остались два военных года, а гладкий образ советского литературоведа исчез, как не был.

2.

Где в его первых романах — дилогии «Партизаны» — прятался тот Адамович, от текстов которого будут в ужасе отшатываться читатели семидесятых и восьмидесятых? Он отчётливо там виден, и главное — книга эта революционна уже потому, что легитимизировала в советской литературе граждан СССР, проживавших на оккупированных территориях. Это серьёзное завоевание; для обычной человеческой логики непостижимо — почему пребывание на оккупированных территориях служило тормозом в советской карьере, и не только в секретной или военной? Это был убойный компромат, хотя люди не выбирали территорию и не отвечали за то, что вся Белоруссия, например, оказалась под оккупацией полностью. Адамович первым — действительно первым со времён войны — рассказал о том, что некоторые ждали прихода немцев, некоторые с радостью шли в полицаи, а особенным шоком для Адамовича оказалось то, что среди полицаев было немало ударников, любимцев советской власти. То есть им было всё равно, в какие любимцы вырываться.

Адамович первым рассказал о психологическом самочувствии людей, перед которыми начали разверзаться бездны, и в ком — в односельчанах!

Одна из самых замалчиваемых послевоенных тем — советский коллаборационизм, о ней и сейчас говорят крайне неохотно. Но ведь Адамович это видел, он по личным детским воспоминаниям писал.

«Толя иногда начинает верить, что больничная стряпуха Анюта не сочиняла, когда рассказывала, как Жигоцкие встречали первых немцев:

— Вин попереду, а тая ступа за ним переваливается. Хлиб и силь на рушнику: “То вам от нас”».

(Этот рушник попал потом в «Иди и смотри»: валяется в грязи, растоптанный наступающими немцами.)

Адамович говорит об этом не потому, что хочет упрекнуть советскую власть или насолить ей. Никаким антисоветчиком, тем более в 1960 году, он не был, конечно. Он понимает, что перед лицом такого беспросветного зверства, как фашизм, меркнут все прежние несправедливости и злодейства: «Но вот пришли немцы, и о том, что такое было, не хочется помнить». Он хочет лишь показать, что для одних война и советское отступление — горе, а для других — праздник: потому что можно свести счёты, потому что есть шанс выслужиться перед новыми хозяевами, потому, наконец, что новая власть небывало жестока — до публичных казней большевики не доходили, — а садическая жестокость в людях тоже есть, и не в утончённых садистах-аристократах, а в самых что ни на есть простых односельчанах. Люди любопытствуют, хотят посмотреть, а то и поучаствовать. В полицаи идут те, кого гипнотизирует это дозволенное зверство, те, кому импонирует карательная психология, — и, конечно, сведение личных счётов тоже не в последнюю очередь привлекает сердца. Об этой психологии Адамович начал рассказывать задолго до «Карателей». Но одна мысль Адамовича кажется мне принципиально важной — и практически забытой сегодня: ведь сегодня архаические ценности опять в ходу, и задним числом Победу пытаются объяснить только ими. Нет, это была именно война прошлого с будущим, и защищали не только свою землю или историю предков, но именно ценности нового века: «Война могла быть иной по планам, по тактическим и даже стратегическим успехам, по жертвам с той или другой стороны, по занятым или незанятым городам, но она не могла быть иной по исходу. Встретились не просто две армии и даже не два народа, в жесточайшей схватке столкнулись два мира. И победить мог лишь тот мир, который открывал людям путь в будущее, достойное Человека». Это у Адамовича не вставная советская фиоритура, цензуры ради. Это трезвое понимание того факта, что архаика проигрывает всегда. И в фашизме, вслед за Умберто Эко, он видит именно триумф этой архаики — а за СССР видит извращённую, оболганную, но всё же идею будущего.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Преступление и исправление Преступление и исправление

Тюрьма в Филадельфии считается бабушкой всех современных тюрем

Дилетант
Что происходит с твоим телом после родов: рассказывает невролог Что происходит с твоим телом после родов: рассказывает невролог

Невролог рассказывает, что нужно знать о материнстве в ключе его профиля

Cosmopolitan
К последнему морю К последнему морю

Почему Батый, покорив Русь, без передышки вторгся в Центральную Европу

Дилетант
Как выбрать наручные часы: пошаговое руководство для мужчин Как выбрать наручные часы: пошаговое руководство для мужчин

На какие нюансы стоит обратить внимание при покупке мужских наручных часов

Playboy
Из тьмы веков, из топи блат Из тьмы веков, из топи блат

Кто жил на землях, на которых в XIII веке возникла литовская держава?

Дилетант
Правила жизни Юрия Любимова Правила жизни Юрия Любимова

Режиссер, умер в возрасте 97 лет в Москве

Esquire
Операция «Преемник» по-римски Операция «Преемник» по-римски

Октавиан установил новые правила передачи власти

Дилетант
Персидская хромированная сталь оказалась на 1000 лет старше европейской Персидская хромированная сталь оказалась на 1000 лет старше европейской

Ученые доказали, что хромированную сталь научились ковать в Персии еще в XI веке

N+1
Правая рука императора Правая рука императора

Ключевые военные победы Августу принёс его сподвижник Марк Випсаний Агриппа

Дилетант
5 лучших способов похудеть, кроме посещения тренажерного зала 5 лучших способов похудеть, кроме посещения тренажерного зала

Можно прийти в форму и без абонемента

Playboy
Безупречный мерзавец Безупречный мерзавец

Гётевский Мефистофель изящен, остроумен, парадоксален

Дилетант
10 самых скандальных акций Гринпис 10 самых скандальных акций Гринпис

Активисты «Гринпис» известны творческим подходом к протестным флэш-мобам

РБК
Загадки письма Фиески Загадки письма Фиески

В 1327 году в замке Беркли внезапно скончался английский король Эдуард II

Дилетант
Найди свое «Почему?» Найди свое «Почему?»

Практическое руководство по поиску цели

kiozk originals
Уникальное свержение Уникальное свержение

Хрущёва предупреждали о заговоре, но он остался равнодушен к этим сигналам

Дилетант
Мудрецы всегда правы? Почему РАН лишают монополии на научную экспертизу Мудрецы всегда правы? Почему РАН лишают монополии на научную экспертизу

О том, почему перемены в системе экспертизы неизбежны

Forbes
Бисмарк: коварный циник и создатель единой Германии Бисмарк: коварный циник и создатель единой Германии

Немцы редко гордятся методами, которые Бисмарк использовал для достижения целей

Дилетант
Судьбы главных красавиц: что стало с победительницами конкурса Судьбы главных красавиц: что стало с победительницами конкурса

Корона "Мисс России" не гарантирует счастья и успеха

Cosmopolitan
Антология протеста Антология протеста

Чтобы победить полицейское насилие, Мартин Лютер Кинг не отвечал на него

Дилетант
Игры, секстинг, кружевное белье: вернут ли они страсть паре? Игры, секстинг, кружевное белье: вернут ли они страсть паре?

Кружевное белье и игрушки не помогут раскрыть душу партнеру

Psychologies
Дыба и кнут царевича Алексея Дыба и кнут царевича Алексея

Четыре месяца царь Пётр вел следствие, выбивая из сына показания пытками

Дилетант
Вароша — застывший во времени «город-призрак» на Кипре Вароша — застывший во времени «город-призрак» на Кипре

А ведь когда-то он был одним из самых популярных курортов в мире

Maxim
Русская Пруссия Русская Пруссия

75 лет назад в нашей стране появился новый регион — Кёнигсбергская область

Дилетант
Приказано вышить Приказано вышить

Кто в ответе за вышивку на кутюрных платьях модных домов России

Vogue
6 признаков глупого человека 6 признаков глупого человека

Как понять, кого нужно избегать? Да и нужно ли на самом деле?

Psychologies
«Необитаемая Земля. Жизнь после глобального потепления» «Необитаемая Земля. Жизнь после глобального потепления»

Отрывок из книги Дэвида Уоллеса-Уэллса о глобальном потеплении

N+1
Уроки новой «войны» Уроки новой «войны»

Как вести себя инвестору, когда будут случаться внешние шоки

Forbes
Стив Джобс, Николь Ричи и другие: кого из знаменитостей усыновили Стив Джобс, Николь Ричи и другие: кого из знаменитостей усыновили

Знаменитости, воспитанные приемными родителями

Cosmopolitan
Спрос на убийства Спрос на убийства

С середины XVI до конца XVII века в Европе произошла подлинная научная революция

Дилетант
Тонкое искусство пофигизма Тонкое искусство пофигизма

Парадоксальный способ жить счастливо

kiozk originals
Открыть в приложении