Андрей Мельниченко — Forbes: «Рост цен на удобрения с лихвой перекрыл потери объемов»
Андрей Мельниченко начинал бизнес с валютообменных пунктов в 1990-е, потом создал успешный МДМ Банк, а в начале 2000-х неожиданно занялся углем и производством удобрений. В полной мере эта ставка сыграла в 2022 году — его состояние за год выросло более чем в два раза, до $25,2 млрд. В интервью Forbes Андрей Мельниченко сказал, что хочет вернуться в бенефициары траста, контролирующего СУЭК и «Еврохим», и рассказал о том, как создавал свою бизнес-империю, как относится к происходящему, и о том, почему не планирует выходить из правления РСПП, как некоторые его коллеги из списка Forbes.
Основатель «Еврохима», крупнейшего в России производителя удобрений, и угольной компании СУЭК встречается с корреспондентом Forbes в открытой беседке на территории одного из фешенебельных отелей Дубая. Сухощавый, высокий и энергичный Андрей Мельниченко, в демократичной темно-синей рубашке с длинными рукавами, фенечками на запястье и с легкой небритостью на лице, больше похож на руководителя взлетающего стартапа, чем на самого богатого российского бизнесмена с состоянием более $25 млрд.
В 2021 году он получил гражданство ОАЭ, а весной 2022 года, сразу же после введения против него санкций Евросоюза, переехал вместе с семьей из Швейцарии сначала в эмират Рас-эль-Хайма, а потом в Дубай. До введения санкций Мельниченко, по его собственному утверждению, на протяжении 15 лет вел тихую размеренную жизнь в швейцарском Санкт-Морице, занимаясь предпринимательской деятельностью всего пять недель в году.
9 марта 2022 года ЕС внес Мельниченко в санкционные списки. Оценив риски заранее, буквально накануне он перестал быть бенефициаром траста, который владел 92,2% СУЭК и 100% «Еврохима», и ушел из советов директоров этих компаний. Его доля в трасте автоматически перешла к супруге Александре, гражданке Сербии и Хорватии, но в июне под санкции Евросоюза попала и она. Мельниченко и его супруга оспаривают введенные против них санкции, но пока результатов эти тяжбы не принесли.
— Вы были на встрече крупных российских бизнесменов с Владимиром Путиным 24 февраля 2022 года и позже попали в санкционные списки ЕС. А 16 марта 2023 года, в отличие от многих других миллиардеров, вы стали участником встречи с Путиным в рамках съезда РСПП. Не считаете, что это усложнит процесс снятия санкций?
— РСПП сегодня самое серьезное бизнес-объединение в России, которое на своем уровне прилагает максимум усилий для сохранения в России конкурентоспособной рыночной экономики, что невозможно без сохранения интеграции отечественного бизнеса в экономику мировую. Я убежден: такая цель стратегически абсолютно позитивна как для России, так и для ее нынешних противников в экономических войнах и политических противоречиях. Ведь уже на среднесрочном горизонте ничто так не сближает государства и не сглаживает неизбежные противоречия, не способствует поддержанию мира на планете более эффективно, чем развитые торговые и инвестиционные отношения.
Насчет снятия санкций, по крайней мере как этот процесс выглядит сегодня: да, наверно, мое участие в съезде РСПП его усложнит. Сегодня европейские и в меньшей степени американские политики, принимающие решения на данную тему, действуют в рамках упрощенной картины мира. Модель рассуждения там примерно такая: взаимодействуешь с российским государством, присутствуешь на встречах с его лидерами, значит, ответственен за все ужасы <…> [«спецоперации»*].
* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.
Вот точно не ответственен. И РСПП точно не ответственен. Не более ответственен, по крайней мере, чем Американская торговая палата за войны в Ираке или Афганистане или Ассоциация европейского бизнеса за нынешнюю вспышку голода в Африке, спровоцированную в основном безответственными действиями Европейской комиссии.
РСПП никогда не привлекали к выработке внешнеполитических решений. Область деятельности РСПП в той системе принятия решений, которая существует сегодня в России, определена довольно узко — исключительно экономические и социальные вопросы. Более того, и эта область постоянно сужается.
Логика, заложенная в такую конструкцию, вполне рациональна: бизнес-ассоциация обязана быть способной эффективно взаимодействовать с любыми политическими силами, добившимися политической власти в политическом процессе. Это необходимо для реализации ее миссии — способствовать экономическому развитию страны на принципах конкурентной рыночной экономики. Без этого, между прочим, никакая устойчивая демократическая модель управления в стране в принципе невозможна.
— Ваши соседи по списку миллиардеров Владимир Лисин и Алишер Усманов вышли из бюро правления РСПП. Вы не планируете это сделать?
— Согласившись избраться в бюро РСПП, я принял на себя ответственность перед коллегами, доверившими мне представлять их интересы. В нашей организации я отвечаю за климатическую повестку — эта тема важна для всего делового сообщества, понятна и интересна мне. Очевидно, что невозможно эффективно делать свою работу в РСПП и при этом не взаимодействовать с государством, регулирующим законы страны.
Так что какой тут выбор в личном плане? Либо выйти из организации, либо не выходить. Все посередине — это просто манипуляции какие-то.
Хороший вдохновляющий пример — поведение руководителей Американской торговой палаты и Ассоциации европейского бизнеса в России. Им ведь в чем-то еще и посложнее: давление с обеих сторон конфликта на представляемые ими компании нарастает, но работу свою они делают и тех, кто доверил им представление своих интересов, несмотря на все сложности, не бросают.
Более важный, чем текущее давление со стороны разработчиков персональных санкций, вопрос: а во что, собственно говоря, трансформируется РСПП в новых условиях, сохранит ли он остатки содержательного влияния на выработку наиболее важных для экономического развития нашей страны решений или нет. В последние годы основные дискуссии с государством существенно упростились, теперь мы чаще беседуем не о том, рационально ли в интересах российской экономики принять то или иное решение, а про то, как именно следует исполнять уже принятое и не подлежащее обсуждению решение правительства. Работа в рамках такой узкой повестки не является рациональной тратой времени для предпринимателей, с такой работой лучше справятся более технически сфокусированные специалисты. Так что в данный момент из РСПП выходить не планирую, а что будет в будущем, будущее и покажет.
— В марте 2022 года вы перестали быть бенефициаром «Еврохима» и СУЭК. А например, Владимир Потанин, против которого британские власти ввели санкции 29 июня 2022 года, призвал российских бизнесменов и топ-менеджеров не продавать свои активы и не уходить в отставку из-за подобных ограничений. Он считает, что принуждение людей к уходу из крупного бизнеса является одним из способов ослабления российской экономики в целом. У вас нет опасений, что люди, которые сейчас управляют основанными вами компаниями, не справятся?
— «Еврохим» и СУЭК — это крупные компании, деятельность которых влияет на многое. С момента их создания одним из моих приоритетов было выстраивание устойчивой к кризисам системы корпоративного управления, не зависящей от перипетий личной судьбы вечного руководителя-собственника. Я никогда не работал на управленческих позициях в данных компаниях, абсолютно осознанно ограничив свою роль участием в деятельности их советов директоров в качестве одного из неисполнительных директоров без права решающего голоса. Менеджерские команды в компаниях сильные. Я уверен: они пройдут этот сложнейший период максимально достойно.
— Хотелось бы уточнить юридические моменты. Что представляет собой траст, в который вы передали свои активы?
— Акции «Еврохима» и СУЭК находятся в собственности дискреционного траста c 2006 года. Права собственности и контроля находятся у трасти, который управляет трастом. Он самостоятельно и по четким правилам действует в интересах бенефициаров. В момент создания подобной структуры владения она представлялась мне оптимальной, повышающей устойчивость системы управления. Я никогда не предполагал, что Россия и Запад окажутся в состоянии как минимум экономической войны. Сложно было представить, что административные органы ЕС могут просто отменить действие правовых механизмов европейского права в отношении лиц категории «крупный российский бизнесмен».
8 марта 2022 года я добровольно вышел из состава бенефициаров траста. Основным бенефициаром автоматически, как это и было запрограммировано 18 лет назад, стала моя жена. Я считал, что это обеспечит бесперебойное функционирование созданных мной компаний, как минимум на то время, пока продолжается экономическая война и пока действуют юридические ограничения в отношении меня лично. Европейский союз квалифицировал мое решение как попытку обхода санкций, хотя в добровольном лишении себя прав сложно усмотреть попытку бенефициара получить выгоду. В результате под санкции ЕС попала моя жена.
Она не имеет никакого отношения к моему решению о выходе из состава бенефициаров траста и уж точно никакого отношения к трагедии на Украине. Но тем не менее она стала первой в истории Европы гражданкой Евросоюза по праву рождения, попавшей под санкции, не имея при этом гражданства страны, против которой они направлены.
Оглядываясь назад: данный поступок был моей ошибкой. Он принес ненужные неудобства моей семье и не решил никаких проблем компаний. В этой связи наша семья уже обратилась к трастовым управляющим и регуляторам с предложением вернуться к состоянию, неизменно сохранявшемуся с основания трастов до момента моего выхода из состава бенефициаров.