«Цветок, проходящим плугом тронутый насмерть»: история величайшей поэтессы Ренессанса
Венецианка Гаспара Стампа была душой компании интеллектуалов, виртуозной певицей и поэтессой. После ранней смерти о ней забыли почти на 200 лет и снова открыли только в XVIII веке — ее стихи звучали по-прежнему современно. С разрешения издательства «Бомбора» Forbes Woman публикует отрывок из книги искусствоведа Софьи Багдасаровой «Фениксы и сфинксы: дамы Ренессанса в поэзии, картинах и жизни».
Они познакомились на Рождество. Уходил 1547 год: умерли толстый Генрих VIII и буйный Франциск I; прекрасная Диана де Пуатье, вылезая из ванны со льдом, одаривает своей благосклонностью нового владыку Парижа; куртизанка Туллия д’Арагона выпускает в печать свои «Диалоги о бесконечности любви», а Ронсар — первое стихотворение; император Карл спит с трактирщицей, а в Англии основан Бедлам.
Граф Коллатино ди Коллальто и Гаспара Стампа предаются страсти всю весну. Он любит ее, он боготворит ее белоснежные плечи и золотые кудри, он часами слушает ее песни и те стихотворения, которые она посвящает ему. Она никогда не была так счастлива. Ни одна женщина в мире не была так блаженна, как она. Никогда в этом мире не было столь великой любви. Кассандра молчит. Гаспара чувствует себя юной кобылкой, выпущенной на волю и скачущей по зеленой травке. Она садится на подоконник и распевает кантату Деве Марии.
Проходят месяцы. Он уже не проводит в их доме каждую свободную минуту. У него постоянно дела в поместье в своих холмах, ему вечно приходится отлучаться по финансовым делам, съездить на охоту, навестить родителей. Он не возвращается в обещанный день один раз и другой, не приезжает к началу карнавала. Гаспара знает, что он просто не успевает — а Кассандра молчит. Когда он приезжает, Гаспара умоляет его оставаться подольше, но у него ведь так много дел, хотя он, конечно, любит ее по-прежнему, «не переживай, дорогая». Она застенчиво вручает ему листки бумаги — там сонеты, посвященные ему. Коллатино, улыбаясь, засовывает их в манжету. Когда он скачет по дороге в поместье приятеля, эти надушенные фиалкой листки выпадают на дорогу и валяются там, пока проходящая мимо корова не поднимет их нежными мягкими губами и не сжует задумчиво.
Таким способом Гаспара проводит между раем и адом три года. В тот вечер, когда летнее солнце склоняется к закату, а в воздухе пахнет созревшими персиками, он неожиданно приезжает и уводит ее в дальнюю гостиную. «Синьора, — говорит он своим чуть холодноватым голосом. — Я любил вас, как Дафнис Хлою, но, увы, моя страсть угасла. Я больше не могу обманывать — мне нечего вам дать. Нам нужно расстаться». Он целует ее руку и выходит, оставляя Гаспару в оцепенении будто после удара. Она чувствовала, что к этому идет, все последние полгода.
Спустя некоторое время ее находит Кассандра. Гаспара молча сидит все в том же кресле, неподвижная и оглушенная, и беззвучно плачет. Весь лиф ее бархатного платья промок, на щеках слезами прочерчены борозды. Кассандра садится рядом с сестрой и обнимает ее. О том, что граф Коллатино уже две недели как просватан с четырнадцатилетней аристократкой из семьи его матери, тоненькой, беленькой и девственной как подснежник, она расскажет Гаспаре только через три дня.
Мать предлагает Гаспаре уехать на виллу родственников в Ла Чертозу, чтобы восстановить сердечное спокойствие. Гаспара с ужасом вспоминает те месяцы абсолютного одиночества наедине с собой и зимними морскими штормами и решительно отказывается. Она продолжает вести привычный образ жизни: играет концерты, общается с друзьями, гуляет по Пьяцца ди Сан-Марко и ходит к мессе. Одна Кассандра видит, что сестра делает это все, стиснув зубы, и знает, как часто Гаспара плачет ночами напролет. Еще она подолгу запирается в комнате и тратит много бумаги.