VogueМода

Бассейн

Со времен фильма с Аленом Делоном и Джейн Биркин вечеринка у бассейна — классика жанра модной фотографии. Лучшие кадры из истории Vogue — перед вами.

Две звезды

Они бы­ли луч­ши­ми по­дру­га­ми, но жизнь их сло­жи­лась по‑раз­но­му. Мо­де­ли Джиа Ка­ран­джи и Дже­нис Ди­кин­сон на­чи­на­ли в Нью‑Йор­ке 1970‑х, су­ма­сшед­шем и раз­гуль­ном, быст­ро до­би­лись успе­ха и воз­нес­лись на пье­де­стал мо­ды. Обе не вы­ле­за­ли из «Сту­дии 54» и бы­ли укра­ше­ни­ем луч­ших ве­че­ри­нок го­ро­да. На фо­то Джиа сме­ет­ся, но бы­ли и не­ви­ди­мые ми­ру сле­зы: топ‑мо­дель, по био­гра­фии ко­то­рой был снят фильм «Джиа» с Ан­же­ли­ной Джо­ли в глав­ной ро­ли, умер­ла в два­дцать шесть лет от СПИДа. А вот Ди­кин­сон здрав­ству­ет по­ны­не, уже как те­ле­ве­ду­щая и ав­тор мно­же­ства бест­сел­ле­ров, по­свя­щен­ных ее жиз­ни, бур­ным ро­ма­нам со звез­да­ми Гол­ли­ву­да и мод­ной ка­рье­ре. Од­но­му из них она да­ла на­зва­ние «На пля­же без спа­са­те­лей».

Фо­то: Mike Reinhardt, Vogue US, 1979.

Девушка в цветах

На об­лож­ке май­ско­го но­ме­ра аме­ри­кан­ско­го Vogue 1943 го­да — мис­сис Ле­рай Бер­до, ари­сто­крат­ка, мод­ни­ца и свет­ская льви­ца, на­сто­я­щая it girl то­го вре­ме­ни. Ав­тор фо­то­гра­фии Джон Ро­улингз, ко­то­ро­го счи­та­ют ре­во­лю­ци­о­не­ром, из­ме­нив­шим цве­то­вую гам­му и сти­ли­сти­ку об­ло­жек Vogue то­го вре­ме­ни, снял свою ге­ро­и­ню у бас­сей­на ее вил­лы в Палм‑Бич, Фло­ри­да, на фо­не цве­тов и с цве­точ­ным вен­ком в во­ло­сах. Это не­уди­ви­тель­но, преж­де чем стать фо­то­гра­фом мо­ды, Ро­улингз мно­го лет тру­дил­ся офор­ми­те­лем вит­рин бу­ти­ков на Ман­х­эт­те­не и мно­го экс­пе­ри­мен­ти­ро­вал с раз­ны­ми ма­те­ри­а­ла­ми, в том чис­ле и с цве­та­ми. Ну а мис­сис Бер­до, как все дач­ни­цы во все вре­ме­на, бы­ла страст­ным са­до­во­дом и есте­ство­ис­пы­та­те­лем. Ре­зуль­тат встре­чи двух зна­то­ков цар­ства фло­ры — об­лож­ка, во­шед­шая в ис­то­рию.

Фо­то: John Rawlings, Vogue US, 1943.

Греческая смоковница

Глав­ной на­деж­дой фран­цуз­ско­го экра­на два­дца­ти­двух­лет­няя па­ри­жан­ка с гре­че­ски­ми кор­ня­ми Адель Эк­зар­ко­пу­лос ста­ла по­сле дра­мы «Жизнь Адель». А съем­ки в пер­вом аме­ри­кан­ском филь­ме — «По­след­нем ли­це» Шо­на Пен­на, пред­став­лен­ном в кон­кур­се Канн­ско­го ки­но­фе­сти­ва­ля 2016 го­да, — пре­вра­ти­ли ее в до­сто­я­ние ми­ро­во­го ки­не­ма­то­гра­фа. Съем­ку для Vogue на­ка­ну­не канн­ской пре­мье­ры бы­ло ре­ше­но про­ве­сти в Лос‑Ан­дже­ле­се, в особ­ня­ке бо­гем­но­го мил­ли­о­не­ра Джо­на Гольд­штей­на — осо­бен­но съе­моч­ную ко­ман­ду при­влек бас­сейн, в ко­то­рый Адель все вре­мя но­ро­ви­ла ныр­нуть. Се­ми­де­ся­ти­лет­ний фо­то­граф Пат­рик Де­мар­ше­лье с удо­воль­стви­ем под­за­до­ри­вал кра­сот­ку к та­ко­му без­рас­суд­ству. День вы­дал­ся про­хлад­ный, но Адель, вы­рос­шая на ра­бо­чей па­риж­ской окра­и­не и уже сыг­рав­шая в ки­но не­сколь­ко ро­лей ма­ло­лет­них пре­ступ­ниц и анар­хи­сток, за­яви­ла, что ее ба­наль­ной про­сту­дой не ис­пу­гать, — и ушла с го­ло­вой в ла­зурь.

Фотo: Patrick Demarchelier, Vogue Рос­сия, 2016.

Солнечный берег

Ко­нец 1930‑х — на­ча­ло зо­ло­то­го ве­ка Гол­ли­ву­да: к за­ка­там и бас­сей­нам Юж­ной Ка­ли­фор­нии из охва­чен­ной ка­та­клиз­ма­ми Ев­ро­пы сбе­жал весь цвет ки­не­ма­то­гра­фа во гла­ве с Гре­той Гар­бо и Мар­лен Дит­рих. Вме­сте с ни­ми че­рез Ат­лан­ти­ку пе­ре­бра­лась и вся па­риж­ская мо­да. Ши­ро­кий по­яс мо­де­ли на этой фо­то­гра­фии пе­ре­ре­за­ет фи­гу­ру на две яс­но чи­та­е­мые тра­пе­ции. Уло­жен­ные на­до лбом ло­ко­ны, за­дра­пи­ро­ван­ный под гру­дью топ с аме­ри­кан­ской прой­мой — при­ме­ты мо­ды 1940‑х. А ко­рот­кая юб­ка в склад­ку — ро­дом из пред­во­ен­ных 1930‑х.

Фо­то: Toni Frissell, Vogue US, 1939.

Кружок по интересам

Не­смот­ря на то, что ли­ца мо­де­ли на сним­ке не вид­но, най­дут­ся те, кто лег­ко опо­зна­ет в де­вуш­ке в ку­паль­ни­ке Dior и бо­со­нож­ках на проб­ко­вой плат­фор­ме ав­стра­лий­ку Ни­коль Трун­фио. Все­му ви­ной ее не­боль­шая, но за­мет­ная роль в кар­ти­не Со­фии Коп­по­лы «Где‑то», так и обо­зна­чен­ная в тит­рах как «де­вуш­ка в би­ки­ни». Сей­час Ни­коль ре­же по­яв­ля­ет­ся на по­ди­у­ме и участ­ву­ет в фо­то­сес­си­ях, за­то с удо­воль­стви­ем при­ни­ма­ет пред­ло­же­ния снять­ся в ки­но, ру­ко­во­дит со­здан­ным шесть лет на­зад юве­лир­ным брен­дом Eight and a Half Jewelry и вос­пи­ты­ва­ет с му­жем рок‑ги­та­ри­стом Гэ­ри Клар­ком двух­лет­не­го сы­на.

Фо­то: Matthias Vriens, Vogue Рос­сия, 2005.

На Ривьере

ля­дя на эту фо­то­гра­фию жар­ко­го по­лу­ден­но­го дня на вил­ле в де­ре­вень­ке Ро­кеб­рюн — Кап‑Мар­тен, что меж­ду Мо­на­ко и Ман­то­ном, ни за что не по­ду­ма­ешь, что здесь рож­да­ют­ся укра­ше­ния Akillis — пу­ли и ми­ше­ни из дра­го­цен­ных ме­тал­лов. Хо­зяй­ка и юве­лир мар­ки Ка­ро­лин Гас­пар увле­ка­ет­ся стрель­бой и ав­то­гон­ка­ми, го­во­рит на пя­ти язы­ках, вклю­чая рус­ский, а свадь­бу с му­жем иг­ра­ла во­семь раз — по од­но­му на каж­дый год, что она жда­ла пред­ло­же­ния ру­ки и серд­ца. Сна­ча­ла в зам­ке Пьер­фон под Па­ри­жем с ка­ре­той и фа­той, по­том в Та­и­лан­де, на атол­ле Му­реа во Фран­цуз­ской По­ли­не­зии, в ма­лень­кой ча­сов­не в Лас‑Ве­га­се, как Ума Тур­ман в филь­ме «Убить Бил­ла». И да­же в Москве — с ик­рой и цы­га­на­ми. Толь­ко ме­сяц в го­ду Ка­ро­лин сбав­ля­ет обо­ро­ты и успо­ка­и­ва­ет­ся на Ри­вье­ре. Ее ес­ли и ви­дят, то толь­ко в ка­зи­но Мон­те‑Кар­ло: азарт­ный ха­рак­тер нет‑нет и на­пом­нит о се­бе да­же на от­ды­хе.