«Вернуться домой в 33: что я поняла за два года жизни с токсичной матерью»
Отношения с матерью — почти всегда история непростая. К нежности и заботе в них часто примешивается желание доминирования и контроля. Но заметить, насколько привычный сценарий взаимоотношений вредит нам во взрослой жизни, бывает довольно трудно. Своим опытом делится наш автор, блогер Ксения Писцова.
Я вернулась жить к маме в 33 года, через год после побега из офиса. Начало ноября, я без работы, последние деньги таят на глазах. Полнейшее фиаско: я все еще не знаю, чего ищу. Я позвонила маме, попросила приехать. Мы сидели на моей двухметровой кухне в съемной студии в глубине Ленинского проспекта, меня трясло.
Я тогда впервые почувствовала, как неудобно обращаться к близкому человеку за помощью. Бормотала: «Вы не пожалеете, я могу убираться и готовить» — тогда мамин муж еще был жив, и они только перебрались в таунхаус недалеко от МКАДа. Мама выслушала меня с каменным лицом и в ответ произнесла два слова: «Давай попробуем». Тогда я, кажется, по-настоящему испугалась.
Конец — это просто начало
Две ночи после нашего разговора мне снились кошмары. Казалось, я добровольно залезаю в пасть огромного кита. Это теперь я знаю: все, что с нами происходит, нам по силам. Чтобы что-то найти, надо сначала потерять. Вконец отчаяться, оттолкнуться от дна.
Тогда же я была на грани. Никогда бы не подумала, что такое может случиться со мной. Я успешная, независимая девушка. Состоявшийся профессионал. Десять лет отработала в крупных корпорациях, у меня была ответственная должность, люди в подчинении, хороший доход — трижды в год я отдыхала в Европе. У меня были прекрасные отношения с руководством, уйма друзей, коллег и поклонников. Я занималась спортом, запоем читала, увлекалась психологией. Многое понимала о себе и о жизни.
Но за год вне офиса, за какие-то 12 месяцев эта башня из песка окончательно обрушилась — вместе с моей самооценкой. У меня больше нет машины, нет денег, друзья перестали звонить. Я живу за МКАДом с мамой и ее мужем, которого всю жизнь презирала за слабости.
Больше года я не выезжала за границу, не работаю, и каждое утро мне нестерпимо думать о том, что я сделала со своей жизнью. У меня нет желаний, я — лузер и больше всего боюсь провести остаток жизни перед включенным с самого утра телевизором. Как мамин муж.
Непонимание и стыд — первые признаки верного пути
Ощущение неминуемой катастрофы не отпускало. Его причиной стали внутренние изменения, которые сметали привычные ориентиры. Чтобы добраться до центра своих желаний, мне предстояло разочароваться во всем, что меня окружало, включая друзей и родных.
Кажется, тогда я лоб в лоб уперлась в свой стыд. Сбегала подальше из дома, где оживали страшные картины будущего, бродила по городу и часами наблюдала, как взлетают самолеты из соседнего «Внуково». Я никому не говорила, что живу теперь с мамой, и как мантру повторяла: «самое страшное позади».
В тот момент я уже больше года работала с психологом, но пока не особо доверяла себе. Мне все еще казалось, что пауза — блажь, которая наносит непоправимый вред окружающим. Чувство долга давило: я же уже взрослая и должна помогать маме с папой. При этом — о чудо! — у моей семьи оказалось достаточно возможностей, чтобы материально поддержать меня в сложной период. Практически сразу у меня образовался скромный пассивный доход, но я все равно опасалась, что не смогу зарабатывать деньги своим трудом. Тупой, парализующий ужас.