«Ты большой молодец, но я ничего не понял»: как на язык влияют технологии
Рассказываем о «новой письменной речи» и том, как «технологизируется» язык.
Этот материал — часть совместного проекта журнала MAXIM и Института развития интернета. В рамках проекта исследователи, преподаватели, редакторы и блогеры разбираются, как изменился русский язык за последние пару десятилетий и что ждет его в будущем. Следите за выходом новых статей по ссылке — обещаем, что будет интересно!
Развитие технологий заставляет нас общаться в новых форматах и пополнять словарный запас лексикой из профессиональных сфер. О «новой письменной речи» и том, как «технологизируется» язык, мы поговорили с тьютором, экспертом лаборатории социокультурных образовательных практик МГПУ Максимом Булановым.
Максим Буланов
Тьютор, эксперт лаборатории социокультурных образовательных практик МГПУ
Максим, язык, который мы используем для описания новых (и даже старых) технологий, часто критикуют за обилие заимствований из английского. Это происходит, потому что именно в англоязычной языковой среде рождаются технологии? Есть ли обратный процесс?
Да, вы правы, на каком языке технология описана, на том она и распространяется. Языки не имеют привычки искать аналоги в своем арсенале для описания явлений, им проще заимствовать и адаптировать иноязычное слово. А потом иностранные слова начинают развиваться по правилам русского языка: склоняться, сокращаться и прочее. «Компьютер» становится «компом», iPhone ставится «айфончиком».
Обратный процесс возможен. Если технология создана в русскоязычной среде и она прорывная для международной арены, конечно, ее название заимствуется другими языками — так произошло с названием мессенджера Telegram. Пожалуй, самыми прорывными для международной сцены стали слова, обозначающие успехи советской науки в космосе: например, sputnik.
Есть мнение, что люди, постоянно сидящие в телефонах за переписками, разучились говорить, общаться устно. Так ли это, по вашему опыту? Появление голосовых сообщений и видеозвонков изменило ситуацию?
Я не думаю, что это так. Благодаря медиа мы наблюдаем расцвет как письменной, так и устной речи, но характер этой коммуникации усложняется. В частности, письменная речь в мессенджерах стала больше походить на устную диалогическую речь: с помощью сокращений, эмодзи, стикеров люди учатся передавать невербалику, к которой привыкли в устном разговоре (интонационный рисунок, паузы).
Устная же речь ситуативно обычно использовалась для диалога, а с распространением видеоблогов и сторис люди стали чаще выступать в монологе. Подобным раньше занимались профессиональные ораторы, лекторы, артисты. Теперь же голос есть у каждого, а блогеры освоили азы мастерства публичных выступлений. В частной жизни мы учимся общаться по-новому, поэтому в голосовых сообщениях автор часто экает, мэкает, делает паузы — формулирует мысль, в моменте вспоминая, что контекста, как в устном диалоге, нет и надо его восстанавливать для слушателя.
Жанр голосового сообщения многим по-прежнему непривычен. Это монологическое высказывание — мы отправляем его в асинхронную беседу, то есть наш собеседник не обязан отвечать на него тут же, как при синхронной беседе в звонке. Получается, голосовое сообщение — это короткий монолог, еще несколько лет назад мы не общались так.
Что касается видеозвонков, это очень инклюзивная технология. Благодаря видеочату тысячи людей получили возможность общаться на жестовом языке. Ведь раньше у таких людей не было возможности телекоммуникации: телефон был только для говорения и слушания (с др.-греч. τῆλε «далеко» + φωνή «голос, звук»). Забавно, что в языке появилось слово «видеофон» (или «видеотелефон»), а не какое-нибудь «телеикона», чтобы полноценно отобразить изменение сути технологии.