«Медперсонал шептался, что я нечистая»: три истории о жизни с ВИЧ в России
На этой неделе завершился российский сериал «Нулевой пациент», повествующий о первой вспышке ВИЧ в СССР. Он привлек внимание к тому, что люди с положительным статусом до сих пор подвергаются стигматизации. Хотя с момента обнаружения первого пациента с вирусом иммунодефицита прошло более сорока лет и за это время ВИЧ из «чумы XX века» и «болезни наркоманов» превратился в заболевание, которое может коснуться любого. Мы собрали несколько историй людей, живущих с ВИЧ, а также спросили доктора медицинских наук, изменилось ли отношение к инфекции в обществе.
«В роддоме меня положили отдельно, а на дверь палаты повесили табличку о карантине»
Евгения, Ростов-на-Дону
Я знаю о своем статусе с 2013 года и научилась с ним жить. У меня есть подозрение, что меня инфицировали в частной гинекологии, где я лежала девять лет назад, но доказательств у меня нет, просто все остальные факторы указывают на это.
У меня нет самостигмы, я сама себе психолог и стараюсь настраивать себя на то, что все в жизни имеет положительные черты, даже ВИЧ.
Я не могу сказать, что когда-то сталкивалась с неприятием со стороны общества, возможно, это связано с тем, что окружающие не особенно в курсе моего заболевания, потому что у меня есть бизнес и я опасаюсь, что если раскроюсь, это нанесет ему ущерб. Но в этом году я впервые за почти девять лет рыдала, у меня случился настоящий срыв, и всему виной «теплый прием», который мне устроил персонал больницы, куда я легла перед родами.
Мне выделили отдельную палату, где я лежала одна, а на двери повесили табличку, на которой большими буквами было написано «ЛАЗАРЕТ». Я попыталась уточнить у врача, зачем так обособлять меня, потому что остальные девушки немного сторонились моей палаты, ведь никто не объяснил им, что у меня за диагноз. Врач ничего вразумительного ответить не смог, но самое неприятное даже не это: когда у моей новорожденной дочери брали кровь, медсестра заявила, что я должна забрать иглу. Я ответила ей, что у ребенка нет ВИЧ, а она попыталась сделать вид, что я ее неправильно поняла, но это, конечно, не так.
Или вот еще ситуация: персонал столовой обходил палаты и приглашал всех на обед, я отказалась. Тогда повар спросила у уборщицы, которая была за моей дверью: «Она что, новенькая?», а та пояснила, что да и что я лежу отдельно, потому что я из «нечистых». В этот момент у меня началась истерика, я рыдала, меня это очень зацепило. Я рассказала о происшествии лечащему врачу и главврачу больницы, но те объяснили, что это не от великого ума, и на этом все. Никто передо мной не извинялся.
«Мое ВИЧ-диссидентство погубило мою семью»
Кристина, Воронеж
Меня можно назвать ребенком 90-х со всеми вытекающими подробностями: я пила, курила, принимала наркотики, делала это все в большой компании, где меня и инфицировали. Замуж я вышла рано, за пять дней до 17-летия, через год родила сына, и никто и ни на каком этапе не пытался выяснить, есть ли у меня ВИЧ. О диагнозе я узнала совершенно случайно, когда сыну уже было около восьми месяцев. Мужа за драку отправили в спецприемник до выяснения обстоятельств, а там у него обнаружили вирус иммунодефицита. Затем попросили сдать кровь меня и сына, и выяснилось, что у нас тоже положительный статус — ребенка я инфицировала при грудном вскармливании.