«Голоса» Харли Квин, «Кубика в кубе» и метрополитена — о своей работе
Актеры дубляжа, ведущие подкастов, дикторы и комментаторы по нашей просьбе рассказывают о своей работе, необходимом артистизме и специфике жанра
Петр Гланц-Иващенко, актер дубляжа, «голос» Дэдпула
Есть всего два варианта работы с ролью: попадание в роль и мискаст. Хорошо, когда у актера озвучения похожий тембр с основным актером. Но иногда люди так привыкают к голосу в дубляже, что уже оригинал звучит странно. Как, например, с Джейсоном Стэйтемом: он играет брутальных героев, так его и озвучивают. А у него самого голос совсем не брутальный. И русский дубляж выходит лучше оригинала.
Кроме параметров голоса важна психофизика. Мне с Райаном Рейнольдсом работать легко — его персонажи на меня похожи. Все раздолбаи. А бывают роли на преодоление — как с Пьером Безуховым в сериале по «Войне и миру». Мы с ним почти антиподы. Самое сложное — начало, когда нужно прочувствовать персонажа. Приходится себя переделывать. Работа заканчивается — а то, что ты в себе переделал, еще тянется за тобой в реальной жизни.
У меня долго не ломался голос, был высокий и резкий. Мама смеялась: «Прихожу в школу и слышу только твой визг». Я хотел стать программистом. Так и попал в озвучку — работал в компании, делавшей локализации компьютерных игр. Актеров тяжело было затащить к нам, у них не было времени — а у нас поджимали сроки. И мы решили пробовать своими силами. Работа с играми от кино отличается всем: в кино образ предоставляют — нужно с ним слиться, а в играх ты о персонаже ничего не знаешь. Тебе говорят: «Это военный, ему 30». Многие маститые актеры на заре игростроения, в 90-х, впадали в ступор: «А кто у этого военного мама? А какой у него внутренний конфликт?» Нужно образ самому создавать.
Дмитрий Пучков, переводчик, известный как Гоблин
Закадровый перевод — не дубляж. Переводчик должен говорить быстро, четко — и хотя бы минимально интонировать. Я сначала не понимал, как надо, слушал глупые советы. А потом поездил по городам и весям три года — сидел с микрофоном и читал живьем, кино ведь тогда с пленок показывали. Так и натренировался.
В 80-х все переводили на слух. Персонаж сказал пять предложений, переводчик расслышал четыре, перевел три — одно неправильно — и сказал два, запинаясь. Я захотел хорошие фильмы привести в надлежащий вид и, когда появился интернет, развернулся как следует. Переводил старое кино, которое все знают и любят, а мне начали поступать претензии: «Я раньше смотрел, нормально переведено было, а вот у тебя здесь шутки нет». Пытался объяснить: «Это переводчик отсебятину вставил». А мне сообщали: «В нем была божья искра. Он смог тупой американский фильм сделать лучше». На авторский замысел — наплевать. Когда меня достали, я пошутил целого «Властелина колец». Это была пародия на плохой перевод, когда переводчик не понимает, о чем говорят персонажи, и несет ахинею. Проект назвал «Божья искра».
Сегодня с переводами ситуация лучше. Но и сейчас, бывает, актеры озвучания кино не смотрят и режиссер озвучки по-английски не понимает. Переводчик дает ему текст — и он то, что ему не очень, исправляет. Потом приходят актеры. Им говорят: «Иван Петрович, вот у вас по тайм-коду 25 фраз, говорите так». Иван Петрович — актер, без дураков. Он умеет. Озвучивает, как режиссер поставил задачу. В итоге десять человек прочитали по 20 фраз, все склеили — вот и дубляж. Но это несколько другое кино.
Ольга Кравцова, все женские персонажи студии озвучания «Кубик в кубе»
У меня нет актерского образования, зато хороший музыкальный слух и развитая эмпатия. Я слышу персонажа и его тембр, считываю настроение — грубо говоря, я больше подражатель, чем актер. Бывает, мне персонажи близки по возрасту и характеру, и с ними все ложится отлично. Такой мэтч у меня вышел в новом сериале «Зачистка», который мы озвучили для «КиноПоиска»: я там говорю за Хелену Бонем Картер. Еще мне всегда удаются всякие убийцы, гопницы, как Келли из «Отбросов».
Мы озвучиваем уже лет 12. Сначала было стыдно переслушивать первые работы. Но прошло еще несколько лет — и я посмотрела на это по-другому. Теперь думаю: как сильно мы выросли. Какие-то вещи приходят с опытом. Я ведь с журфака, с опытом на радио — и с техникой речи работала. Но даже профессионалы, садясь к микрофону на озвучание, порой не звучат. На это уходит год-два. Опытного «озвучивателя» отличает то, что он быстро схватывает контекст: настроение и смысл. И страх у него уходит из голоса.
Многие профессиональные актеры дубляжа нас не любят: мы для них самозванцы. Отнимаем у мастеров работу, переводы у нас непрофессиональные. Но мне больше нравится называть «любительские» — от слова «любовь». Всех нас, «самозванцев» вроде Евгения Рыбова или Дениса Колесникова, отличает то, что мы не просто нанятые актеры, а очень любим материал, который делаем, и это слышно.