Иваново действо
Наследный принц российского кинематографа снялся в залихватском фэнтези — 25 августа в прокат выходит фильм «Ночные стражи» с Иваном Янковским в главной роли.
Иван, у вас в фильмографии всего восемь фильмов — а могло бы быть восемнадцать?
Вы знаете, передо мной не стоит задачи светиться много и сниматься везде, я другой себе путь наметил и стараюсь его придерживаться. Кроме того, все работы в кино подкручиваются под работу в театре, потому что театр — первостепенное дело. А в кино я иду, только если история близка мне как человеку.
Чем вас заинтересовали «Ночные стражи»?
Хотелось поработать с Эмилисом Веливисом, замечательным европейским режиссером, он классные фильмы делал, такие драйвовые. А у меня всегда было желание попробовать себя в экшене.
Правда, что вы сами выполняли сложные трюки на площадке?
Старался! Не все мне разрешали, правда, какие‑то высокие прыжки, падения… Но это такой адреналин, сделать самому трюк какой‑то. Я вообще считаю, что чем более сложный процесс, чем дальше ты выходишь из зоны своего комфорта, тем интереснее. Это касается и человеческих каких‑то факторов. Каждая роль что‑то открыла мне лично. Я чего‑то боялся, теперь не боюсь, потому что я это переборол на съемках. Я стал увереннее, где‑то стал внимательнее, где‑то — чутче. Любой проект, на который я соглашался, помогал мне что‑то в себе изменить, от чего‑то избавиться или к чему‑то прийти.
А какие минусы у вашей профессии?
Никаких.
Вообще никаких?
Вообще. Я не знаю, какие минусы можно найти в работе художника, человека искусства. Для меня все, даже муть ожидания, когда долго ставят свет, еще что‑то, а ты ждешь — мне все равно это нравится, это уже процесс творческий.
Ваш фильм «Тряпичный союз» заражает…
Энергией?
Скорее, анархией юности.
Да‑да, это такой бунт против всех.
А какую историю вы расскажете в «Ночных стражах»?
Мой герой — обычный парень, со своими страхами, с работой, которую он не очень любит. Он чувствует, что должен быть кем‑то другим, стремится быть хорошим человеком и помогать людям. Из таких образов — ну вот Питер Паркер. Любил девочку, не мог к ней подойти, укусил паук — и роман завертелся, и героем стал, сам того не ведая. Есть в этом комиксовость такая — мой герой тоже растет над собой прямо на глазах у зрителей.