Китайские авто: с претензией на премиальность
Представители китайского автопрома убеждены, что у российских потребителей уже достаточно оснований пересаживаться не только на массовые, но и на премиальные автомобили из КНР. И дело не только в том, что из-за санкций в Россию не поставляются машины традиционных лидеров автомобильного премиума
Российский автомобильный рынок стремительно разворачивается на восток: если еще недавно доля продаж китайских машин в РФ была едва заметна, то сейчас дилеры и потребители активно учат новые, непривычные названия брендов и моделей. Еще в первом полугодии 2020 года доля китайских автомобилей в России составляла всего 3%, по итогам первого полугодия 2021-го она выросла до 6%. Но начиная с марта 2022-го, после того как был наложен запрет на официальные поставки в РФ автомобилей ведущих мировых автоконцернов, доля китайских машин взлетела до рекордных показателей. По подсчетам аналитического агентства «Автостат», по итогам третьего квартала текущего года автомобили из КНР заняли впечатляющие 26% российского рынка. А за первую неделю октября она увеличилась уже до 30,3%.
Лидером «китайского наступления» в РФ сейчас является компания Chery Automobile. За девять месяцев она продала в России около 30 тыс. автомобилей из 72 тыс. машин, которые в общей сложности реализовали на российском рынке китайские производители. Второе и третье места среди самых активных китайских автомобильных компаний в России держат Haval (20 тыс. проданных авто) и Geely (14 тыс.). Из 30 тыс. проданных в России машин Chery Automobile 8,8 тыс. приходится на премиальный суббренд концерна — Exeed. Глобально он был представлен только в конце 2017 года, а в России появился осенью 2020-го. Всего за два года Exeed занял 23% премиального сегмента российского авторынка, почти догнав показатели продаж традиционных лидеров — германских BMW и Mercedes-Benz. О том, за счет чего китайские автопроизводители претендуют на более маржинальную премиальную рыночную нишу и каким образом планируют повышать не только потребительские свойства, но и статусность своих автомобилей, «Эксперту» рассказал Геннадий Баранов, директор бренда Exeed в России.
— Как вы оцениваете текущую ситуацию на российском автомобильном рынке? Насколько она развернулась в сторону китайских автопроизводителей?
— Ситуация на российском автомобильном рынке сейчас очень сложная, о причинах этого много говорят, думаю, повторяться нет смысла. Напомню только, что общее падение продаж новых машин в РФ сейчас составляет почти 80 процентов, а по итогам 2022 года мы будем свидетелями, наверное, самых низких показателей российского автомобильного рынка в новейшей истории. Но любой кризис — это еще и окно возможностей. Для нас как для китайской компании текущая ситуация на рынке — это не только вызов, но еще и значимые новые перспективы, и эту ситуацию мы стараемся максимально использовать. В текущем году наша компания ощутимо нарастила продажи, я сейчас говорю не только о марке Exeed, но и о нашем материнском бренде — компании Chery.
— Из-за западного санкционного давления для китайских компаний в России включился «зеленый свет». Тем не менее далеко не все ведущие автопроизводители из КНР бросились в Россию. С чем это связано? Боятся ли китайские автомобильные компании, например, вторичных американских санкций? Или же они рискуют потерять перспективу развития на рынках западных стран?
— Я не буду говорить про все китайские бренды. Если мы говорим о компании Exeed, то мы всегда действовали на российском рынке осторожно и поступательно. Нашу первую модель здесь мы представили в октябре 2020 года. Тогда у нас были довольно скромные планы: несмотря на то что глобально в портфеле бренда Exeed было уже три модели, мы решили представить в России только одну. Нам было важно понять, насколько российский рынок готов к нашему продукту. Россия стала первым экспортным рынком для Exeed, старт продаж в РФ убедил нашу компанию в том, что бренд обладает значимым экспортным потенциалом: показатели продаж первой модели TXL в четыре раза превысили наш первоначальный прогноз, и это произошло еще до 24 февраля.
Именно после успеха в России наша китайская штаб-квартира приняла решение изменить политику компании как в плане продукта, так и в отношении поставок новых автомобилей в РФ. Было принято решение развивать экспортные поставки нашего бренда и на других зарубежных рынках — начались продажи Exeed на Ближнем Востоке, сейчас активно развивается направление поставок в Латинскую Америку.
— Как конкретно изменилась ваша политика в отношении поставок в РФ?
— Безусловно, текущая ситуация накладывает на нас дополнительный прессинг, нам приходится принимать более взвешенные решения. Напомню, что высокий уровень нестабильности складывался еще в пандемию, в условиях нехватки полупроводников, а сейчас все переросло в ту геополитическую ситуацию, которая есть. Тем не менее, несмотря на все трудности, в прошлом году мы вывели на рынок обновленную версию модели TXL, а также новый флагманский полноразмерный внедорожник VX. А в марте этого года мы представили российской публике нашу третью модель — компактный кроссовер LX. Летом этого года мы продолжили развивать модельный ряд, представив «заряженную» модификацию TLX с более мощным двухлитровым двигателем. И совсем недавно, в октябре, мы предложили покупателям еще и лимитированную серию флагманской модели VX.
— Стоит признать, что сегодня продажи китайских машин в России растут во многом из-за того, что из РФ ушли или приостановили деятельность автоконцерны из недружественных стран. Выбора на рынке нет, вот и покупают китайское. Вы согласны с этим тезисом?
— Это не совсем так. Как я уже сказал, первую модель мы представили еще в конце октября 2020 года. И уже в ноябре и в декабре позапрошлого года мы начали идти с опережением плана. В 2021 году ситуация, которая сложилась в мировом автомобилестроении — я имею в виду нехватку полупроводников, — способствовала переключению внимания покупателей с традиционных лидеров по продаже автомобилей как в массовом сегменте, так и в премиуме, на тех, кто мог в тот момент предложить автомобили. Но это можно назвать лишь способствующим фактором.