Суд, которого не было
Бытует мнение, что офицерский корпус Российской империи состоял по преимуществу из людей благородных, с развитыми представлениями о чести. Были в нём и такие люди, спору нет. Однако, как и в других слоях общества, они, к сожалению, составляли исключение, а не правило.
«Рота-а, пли!..» Герой повести «Поединок» Георгий Ромашов, подпоручик пехотного полка, размещённого в захолустном городке где-то на западе Российской империи, человек совсем ещё молодой и склонный к мечтательности, за оплошность по службе получает разнос от полкового командира. Обиженный на всех и вся и, в первую очередь, — на судьбу, он бесцельно слоняется по еврейскому местечку и мечтает о том, как «всем им докажет», поступит в академию, станет офицером Генерального штаба…
Среди сюжетов, которые посещают его в тот промозглый апрельский вечер, разумеется, есть подвиг на войне, есть полный достоинства ответ зарвавшемуся полковнику на манёврах и… расстрел рабочей демонстрации. «Ночь, зарево пожара, огромная воющая толпа, летят камни... Стройный, красивый капитан выходит вперёд роты. Это — Ромашов. “Братцы, — обращается он к рабочим, — в третий и последний раз предупреждаю, что буду стрелять!..” Крики, свист, хохот... Камень ударяет в плечо Ромашову, но его мужественное, открытое лицо остаётся спокойным. Он поворачивается назад, к солдатам, у которых глаза пылают гневом, потому что обидели их обожаемого начальника. “Прямо по толпе, пальба ротою... Рота-а, пли!..” Сто выстрелов сливаются в один... Рёв ужаса. Десятки мёртвых и раненых валятся в кучу...»
Александр Иванович Куприн, автор «Поединка», армейское офицерство знал не понаслышке, сам окончил училище и четыре года тянул лямку в городе Проскурове Подольской губернии, легко узнаваемом на страницах повести. То, что молодой офицер не видит ничего зазорного в том, чтобы командовать подобным расстрелом, — не выдумка, взято из жизни. В те времена войска применялись для разгона рабочих выступлений достаточно регулярно: Морозовская стачка 1885-го, волнения на Коншинской фабрике в 1897-м, Златоустовская бойня 1903-го, Кровавое воскресенье, положившее в 1905-м начало Первой русской революции с сотнями подобных «инцидентов»… Так что, не погибни Ромашов на дуэли, служебные перспективы у него были, не без этого.
После того как революция сошла на нет, на какое-то время в империи стало поспокойнее, да и свобода собраний, провозглашённая в октябре 1905-го вместе с рядом других гражданских прав, отбила у власти охоту каждое выступление воспринимать как бунт. Однако в 1912 году в самой что ни на есть глуши, на Ленских золотых приисках, произошла трагедия, всколыхнувшая всю страну.
Золотая лихорадка
О золотой лихорадке в России мы знаем гораздо меньше, чем о калифорнийской 1849-го или клондайкской 1896-го: не нашлось на неё ни своего Брета Гарта, ни Джека Лондона, по которым сходили с ума гимназисты начала ХХ века. Увы, но «Золото» Мамина-Сибиряка и «Угрюм-реку» Шишкова сегодня мало кто читает. Но «лихорадка» была…
В середине 1840-х годов, на пару-тройку лет раньше, чем в Калифорнии, в Витимско-Олёкминском районе началась добыча золота. Лежащее на поверхности довольно быстро добыли старатели-одиночки, им на смену пришли купцы с солидными инвестициями и промышленным подходом к делу. Построили старательские посёлки, местную железную дорогу, потом электростанцию, провели телефонную связь. Рентабельность, как ни странно, оказалась невысокой; банкирский дом Гинцбургов, скупивший прииски в 1873 году, терпел убытки.