Дело Важинского
Как погиб главный конструктор автозавода имени Сталина
Порой так случается, что об автомобилях мы знаем намного больше, чем о тех, кто их создавал. сейчас многое известно про грузовик ЗИС-5 или лимузин ЗИС-101, но об их конструкторе Евгении Ивановиче Важинском – почти ничего. Настолько, что до сих пор оставались неведомыми обстоятельства и точная дата его смерти – лишь то, что он был репрессирован, а его жизнь оборвалась в 1938 году. Но в государственном архиве Российской Федерации сохранилось следственное дело Важинского, позволяющее установить подробности его гибели.
Основанием для ареста, как тогда часто практиковалось, стали показания, полученные от другого подследственного. Им оказался Олимпий Митрофанович Иванов, начальник специального конструкторского бюро № 2 Кировского завода, арестованный 20 ноября 1936 года и расстрелянный по 58-й статье 7 мая 1937 года. Иванов был одним из создателей многобашенных танков Т-28 и Т-35, поэтому и был обвинен в шпионской и вредительской деятельности в области танкостроения. Именно по делу о контрреволюционной организации в танковой, а вовсе не в автомобильной промышленности, как могло бы показаться на первый взгляд, и проходил поначалу Важинский.
В справке на арест приводятся цитаты из допроса Иванова от 16 декабря 1936 года, где Иванов сообщает о вредительской деятельности и антисоветских высказываниях: «Важинский враждебно относился к советской власти, с озлоблением отзывался о вождях партии и советского правительства. Важинский говорил, что советская власть хочет уничтожить всю старую интеллигенцию. Важинский, так же как и я, считал, что наиболее приемлемой политической системой для России должен быть фашизм».
Справку составили 21 января 1938 года, а арест санкционировали 31-го числа. Утвердил решение начальник управления НКВД по Московской области комиссар госбезопасности 1-го ранга Станислав Францевич Реденс.
Был втянут в контрреволюцию
Арестовали Важинского 2 февраля 1938 года в собственной квартире. Проживал он вместе с женой Татьяной Николаевной по адресу улица Симоновский Вал, дом 1а, квартира 4. Сейчас этого двухэтажного жилого дома нет, но по старым картам можно понять, что он находился на углу с Арбатецкой улицей. Важинские занимали отдельную трехкомнатную квартиру, но после ареста Евгения Ивановича его жене оставили только одну комнату, а две другие опечатали.
Даже спустя двадцать лет вдова Важинского во всех подробностях помнила тот день, когда видела мужа последний раз: «Взят он был зимой, и ушел он в черном кожаном пальто на теплой подкладке с серым каракулевым воротником и в такой же шапке; новый коричневый костюм 50 раз. 6 рост; ботинки с галошами, белье и часы фирмы “Буре”. С собой он взял небольшой коричневый фибровый чемодан с несколькими парами белья, теплое одеяло, подушку, два полотенца, мыло и зубную щетку».
Но в протокол из всех вещей вписали только паспорт, военный билет, фотоаппарат «Сомпур» с четырьмя кассетами и письма. Фотоаппарат, очевидно, сотрудники НКВД забрали как вещдок. При обыске присутствовал дворник Тимофей Владимирович Шкундин – его подпись как представителя домоуправления присутствует в протоколе.
В тот же день Евгений Иванович Важинский, уже находясь в Бутырской тюрьме, заполнял анкету арестованного: родился в 1889 году в Киеве, из мещан, русский, беспартийный, инженер-конструктор, занимал должность заместителя начальника конструкторского отдела автозавода имени Сталина. В Красной армии не служил, зато служил в Белой – у Врангеля в 1920 году в Крыму механиком в автомастерской. И еще в царской армии – в 1916 году произведен в чин прапорщика, самый младший офицерский чин. В 1920 году два раза арестовывался ВЧК. Из членов семьи указаны жена – домохозяйка 33 лет и проживающие в Киеве мать Антонина Михайловна 70 лет и брат Георгий Иванович 50 лет. Детей у Евгения Ивановича и Татьяны Николаевны не было.
Прошел всего один день, и 3 февраля Важинский написал заявление, где признавался во вредительстве и небрежном отношении к разработке газогенераторных и дизельных автомобилей, но с уточнением: «занимался трудностями внедрения легковой автомашины, не проявил нужного внимания». Важинский называл себя антисоветским человеком и каялся в том, что вел с Ивановым и Заславским разговоры на антисоветские темы. Заканчивалось заявление еще одним унизительным признанием: «Я виню себя в том, что не работал над своим политическим воспитанием и в результате был втянут в контрреволюцию и оказался участником вредительства. Прошу верить в искренность моего желания исправиться и честной работой искупить свою вину перед Родиной». Первое предложение кто-то из следователей подчеркнул карандашом.