26 переводных романов, которые нужно читать в 2020 году
По традиции главный редактор книжного аудиосервиса Storytel Анастасия Завозова составила для Esquire список отличных переводных романов, которые нельзя пропустить в 2020 году. Среди них — как ожидаемо громкие релизы вроде свежего Стивена Кинга и «Заветов» Маргарет Этвуд, так и менее очевидные новинки — например, долгожданная «Кладбищенская грязь» Мартина ОʼКайна (классика ирландской литературы, за которую переводчики не брались 70 лет) или «Бруклинские глупости» Пола Остера.
2020 год обещает быть очень урожайным в плане переводной литературы. Понятно, что нас ждут какие-то ожидаемо громкие релизы, которые от этого, впрочем, не перестают быть менее приятными. Например, АСТ издаст новый роман Стивена Кинга «Институт» в переводе Екатерины Доброхотовой-Майковой и Екатерины Романовой, а не Виктора Вебера, и это значит, что у русскоязычного читателя наконец-то будет шанс понять, что Кинг вообще-то очень нормально пишет. Кроме этого, в АСТ.Жанры выйдет (относительно) новый роман автора «Вегетарианки» Хан Ган — «Человеческие поступки». Эксмо выпустит романы двух букеровских лауреатов 2019 года — «Заветы» Маргарет Этвуд (мягко говоря, дитя повышенного медийного внимания к сериалу «Рассказ служанки») и почти что роман-вербатим Бернардин Эваристо «Девушка, женщина и другие» (в любом случае, лучше, чем Этвуд).
АСТрель-Спб обещает выпустить наконец-то «2666» Роберто Боланьо — многостраничную классику чилийской литературы — для тех, кто как раз дочитал «Бесконечную шутку». Лимбус Пресс выпустит новый перевод классического детектива Жапризо «Дама в автомобиле, в очках и с ружьем». В США на английском выйдет перевод нового романа Ферранте «Лживая жизнь взрослых» — надеемся, что перевод в этом году выйдет и у нас. Конечно же, мы все ждем выхода книг Салли Руни («Разговоры с друзьями» и «Нормальные люди», издательство "Синдбад"), безусловной сенсации англоязычной ирландской литературы, по одному из романов которой уже успели снять сериал.
Но особенно интересно, что в этом году нас ждет много условно новых имен — от забытой классики до писателей, которые пока что каким-то чудом оставались почти не переведенными на русский. Так, например, издательство LiveBooks в апреле выпустит перевод романа «Подменыш» Джой Уильямс — и это такой «Стоунер»-кейс, сказочно-жуткий роман о материнстве, получивший новую жизнь через сорок лет после публикации, моментальная классика околомагического реализма. А издательство «Азбука-Аттикус» сделает храбрую попытку вновь познакомить нас с творчеством американской писательницы Джойс Кэрол Оутс. Это такая абсолютнейшая колонна американской литературы, чрезвычайно плодовитая (скорее в хорошем смысле слова) писательница, которую у нас переводили очень редко и вяло. Теперь же — уже в феврале — мы сможем прочесть ее антиутопию «Превратности путешествий во времени».
Кроме этого, отдельно хотелось бы выделить следующие 15 книг: от романа, потрясшего всю Норвегию, до романа Оливии Лэнг, который можно описать фразой из него же: «Короткие юбки, но в виде предложений».
1Вигдис Йорт, «Наследство»
(Эксмо, пер. А. Наумовой)
После Карла Уве Кнаусгора, написавшего роман буквально на собственном исподнем, литературную Норвегию неплохо так тряхнуло в 2016 году, когда Вигдис Йорт — к тому моменту уже зрелая, сложившаяся писательница — написала роман «Наследство», воленс-ноленс превратив жизнь своей семьи в реалити-шоу. Самый скандальный на сегодня норвежский роман начинался как что-то вполне скандинавское — семейная сага о дисфункциональной семье, вечная вариация на тему винтерберговского «Торжества». Четверо детей после смерти отца собираются делить наследство, и тут-то выясняется, что отношения в семье недалеко ушли от скотоложества. И все бы ничего, но главная героиня романа — Бергльот, которая и выдвигает решающие обвинения против умершего отца, — это практически автопортрет самой Вигдис Йорт, а изображенная в романе семья имеет много общего с реальной семьей писательницы. Разгоревшийся в итоге скандал миновал все таблоидные стадии, включая и не самую очевидную — сестра Вигдис Йорт, Хельга, в отместку написала роман о семье, которая оказывается в центре жадного медийного внимания после того, как одна из дочерей семейства написала о семье скандальный роман. Сама же Йорт утверждает, что писатель может сколько угодно черпать вдохновение из реальности и вплетать ее в текст, а ей своим романом было важно решить следующую художественную задачу — воссоздать в литературе голос человека, пытающегося рассказать важную историю, но которому никто не верит.
2Саманта Харви, «Ветер западный»
(Фантом Пресс, пер. Е. Полецкой)
«Ветер западный» начинается с того, как в сырую предвесеннюю ночь, да еще в 15 веке, священник вылавливает из реки труп пропавшего деревенского богача — заранее, еще до страшного открытия, отяжелев душой, но, несмотря на внешние детективные признаки, судить только по ним эту книгу не стоит. Жанровая определенность романа или какие-то очевидные проявления сюжета на поверхности — совсем не самое важное в «Ветре западном». Скорее, читателю, если он хочет действительно прочитать эту книгу, стоит с самого начала присматриваться к тому, что в тексте находится вокруг сюжета. Безысходность, которая камнем лежит на сердце священника Джона Рива, странные намеки дьякона, мертвая собака, темная история с рубахой, а кроме того, выстроенная против часовой стрелки хронология романа — вот крючки, за которые постоянно должно цепляться читательское внимание. И тогда последняя фраза романа, разом объясняющая всю невероятно срежиссированную и продуманную до последней точки структуру романа, окажет на читателя еще более сильное воздействие.
3Стина Джексон, «Серебряная дорога»
(Рипол Классик, пер. И. Петрова)
Редкий скандинавский нуарный роман долетит до середины истории, не плеснув в нее желчи из пропоротого маньяком желчного пузыря, но «Серебряная дорога» — как раз пример такого триллера. Сюжетообразующей пружиной здесь служит исключительно сгущающееся психологическое напряжение, и долгое время в романе не происходит вроде бы ничего. Отец ищет пропавшую три года назад дочь, разъезжая по трассе, которая в народе называется «Серебряной дорогой». Мея и ее богемная мать-художница приезжают в глухую деревню на севере Швеции, где Мея — в поисках человеческого тепла — знакомится с одной не то чтобы очень обычной семьей. В какой-то момент две эти истории столкнутся, все тайное станет явным, но до этого вся история держится не на мостике из трупов, а на почти забытом искусстве нагнетания саспенса из темного нутра души и читательских страшных страхов, и это, конечно, делает «Серебряную дорогу» неожиданно свежим явлением.