У Христа за пазухой
В ноябре в Ватикане откроется выставка «Русский путь. От Дионисия до Малевича». Аркадий Ипполитов, выступивший сокуратором проекта, рассказывает, чем этот путь отличается от других дорог, которые ведут в Рим
Нет лучшей участи, как умереть в Риме; целой верстой здесь человек ближе к Божеству» – эта фраза Гоголя постоянно повторяется во всех рассуждениях как о русских в Италии, так и об Италии в русских, с привычной ссылкой: «из римского письма редактору “Современника” П. А. Плетнёву». Фраза цитируется по-разному: вместо «Божества» иногда стоит «Бог» или «бог», а иногда – «небо». Разночтения – не ошибки, а отсылки к разным изданиям. С письмом к Плетнёву всё непросто.
Оказывается, что это и не письмо вовсе, и отправлено оно не из Рима, и с датировкой его большие сложности. В последнем собрании сочинений Гоголя письмо вообще публикуется в первом томе, среди художественных произведений. Чехарда с Божеством, небом, Богом и богом объясняется цензурными соображениями: при подготовке к публикации писем в 1857 году «Божество» было заменено на «Бога», но цензор вычеркнул и то и другое, заменив на «небо», ибо негоже русской православной душе в католическом Риме быть на версту ближе к Господу. Затем в изданиях уже 1900-х годов было проставлено «Богу»; советские издания предпочитали, как и дореволюционная цензура, «небо», но все же в них проскальзывало «богу»; в последнем издании наконец-то вернулось «Божество». В России всегда всё непросто, что с Римом, что с близостью к Богу: соображение, где лучше всего испустить последний вздох, оказывается отяжеленным множеством обстоятельств, идеологических и политических.
Если уж в Риме на версту ближе к Божеству – я в этом с Николаем Васильевичем полностью согласен, – то в базилике Сан-Пьетро к Нему еще на метр приближаешься. Тут сделаю отступление: русский язык исторически именует базилику Сан-Пьетро «собором Святого Петра», что не совсем верно. Римский собор – не Сан-Пьетро, а Сан-Джованни-ин-Латерано. Именно в Латерано папа римский, по совместительству являющийся главой римской общины, служит как архиепископ римский, а в Сан-Пьетро он служит как папа и глава мировой церкви. Слава ватиканской базилики давно обогнала славу латеранской, более старшей. Сан-Пьетро, бывший много столетий самым большим и высоким зданием в мире, в XIX веке удовольствовался уделом быть самым большим и высоким церковным зданием в мире. В прошлом столетии он вообще уступил все первенства и стал вторым, ибо в 1989 году в Ямусукро, столице Республики Кот-д’Ивуар, был построен собор Нотр-Дам-де-ла-Пэ, во всем Сан-Пьетро превзошедший, но главная церковь папы продолжает сохранять свое значение центра мира.
Уж ни одно место на земле не расположено более близко к Божеству и небу, чем базилика Святого Петра, разве что храм Гроба Господня в Иерусалиме. Одну из колоннад Бернини, приделанных к зданию в середине XVII века, Папская Курия недавно отдала Музеям Ватикана, устроившим в ней выставочный зал. Колоннад две, одна, правая, называется Браччо ди Карло Маньо, Крыло (дословно же – рука) Карла Великого, вторая, левая – Браччо ди Костантино, Крыло Константина. В правой, то есть в подмышке Божества, и должна состояться выставка русской живописи, которую мне пришлось-посчастливилось готовить. Место, мягко говоря, обязывает.
Что показывать в Италии? Вопрос меня мучил, как камни в почках. Понятно, что шедевры, но тут-то и возникает главная загвоздка. То, что западноевропейское сознание подразумевает под шедевром, chef-d’oeuvre или capolavoro, «главная работа», не соответствует тому, что под этим понимается в России. Итальянское слово arte, перешедшее во французский, испанский, английский, происходит от латинского ars, то есть «мастерство» и даже «ремесло». Что главное в мастерстве? Умение, что по своей сути art и значит в первую очередь. Умение бывает всяким: умение – оно же искусство – поджарить бифштекс, нарисовать картину, сыграть «Чижика-пыжика» или Третий фортепианный концерт Рахманинова, умение исправить электропроводку и вправить мозги, умение написать бухгалтерский отчет и роман века. Умение – оно же art – может быть плохим или хорошим, средним, каким угодно. Русское же «искусство» происходит от церковно-славянского «искусьство» и старославянского «искоусъ», имея один корень со словом «искус», значащим и искушение, и искупление. Восходя все к той же латыни, к слову experimentum, «опыт», искусство вроде бы и art, да не совсем. Существует даже специальное выражение, experimentum crucis, «опыт креста», означающее последнее и решающее исследование в доказательстве какой-либо теоремы. Русское искусство всегда претендовало на то, что оно experimentum crucis, Крестный путь или по крайней мере Крестный ход. В то же время experimentum, то есть