Переделкино
Весенний снег — некрасивый, старый, слежавшийся, с комками и корками. Но это он поит просыпающуюся землю и помогает цветам перезимовать. Я тоже благодарна уходящей зиме; на самом дне бесконечного, глухого белого колодца я смогла сохраниться и вернуться сама к себе. Писать этот текст было трудно, потому что для этого требовалось суммировать, может быть, самый важный для меня психологический опыт за минувшие несколько лет. Сделать это, не рисуясь и не впадая в изящную напускную самоиронию, рассчитать то, насколько мои чувства могут претендовать на внимание читателя — или убедить себя в том, что я это рассчитала, — было сложно. В моем опыте нет ни чего особенного: он не связан с преодолением боли или сверхчеловеческим усилием, мистическим переживанием или экспериментом с сознанием; однако в известном смысле сыграл для меня все эти роли. Рассказать о нем можно и одной фразой: на три недели я оставила свою семью, работу, обязанности, быт и всю нашу жизнь, чтобы поселиться в лесу и писать текст.
Так получилось, что вторая половина прошлого года была для нашей семьи тяжелой: были и трагические утраты, и болезни, и невезение, и плохие новости. К началу зимы я подошла полностью выпотрошенной; меня раздражал наш дом, не радовали прежние семейные рутины, любые эмоциональные или профессиональные испытания вызывали не азарт, а страх, а общение с кем угодно — не любопытство, а раздражение. Я как будто находилась в потоке мутной воды, из которой должна была непрерывно выуживать какие-то куски: подходить к телефону, отвечать на письма, соблюдать договоренности, укладываться в сроки, наводить порядок. Кроме того, стало понятно, что нам необходимо менять квартиру: близился переезд.
За некоторое время до этого я подала заявку на литературную резиденцию в Доме творчества писателей в Переделкине. Легендарное место, затерянное в сосновом лесу на юго-западе Москвы, где работали Чуковский и Пастернак, Эренбург и Кассиль, Ильф и Петров, Бабель и Каверин, а также Заболоцкий, Катаев, Тарковский, Аксёнов, Вознесенский, Евтушенко, Паустовский, Искандер и десятки других писателей, поэтов и публицистов, три четверти века служило местом рождения важнейших текстов русской литературы, убежищем писательской интеллигенции от удушья советской жизни, полем битвы за сакраментальные дачи, резервацией, где мысль и чувство были как будто свободны (а на самом деле не прекращалась слежка: многие из обитателей Переделкина были репрессированы). Дом творчества писателей пережил фантастическую реинкарнацию в 2021 году. Стоящие среди высоких сосен корпуса — царственная ампирная усадьба сталинского времени, стильный шестидесятнический с панорамным остеклением, библиотекой, бильярдом и щегольской круговой лестницей, а также гостиничный корпус 70-х годов — были отреставрированы. Заработали библиотека и кафе (сочники с творогом, вареники с вишней, сосиски с горошком). Но главным образом — писательские, переводческие и исследовательские резиденции: вместо того чтобы сделать в гостиничном корпусе фешенебельный отель, а остальное превратить в тематический парк увеселений от великой советской литературы, Дом творчества решили использовать по его прямому назначению. Каждый, кто пишет роман, работает над пьесой, сочиняет детские стихи, эссе, поэму, нон-фикшн или сценарий, занимается сбором материала для книги, журналистским