Спасибо, что уволен!
Казалось, ничто этого не предвещало, и вдруг нам сообщают, что в наших услугах больше не нуждаются. А то и хуже – мы случайно узнаем об этом от третьих лиц. Для многих такая ситуация – катастрофа. Как выйти из штопора с минимальными потерями для себя?
Неожиданное увольнение вызывает шок, как любая серьезная утрата – потеря близкого, ДТП, внезапная болезнь. «Это всегда задевает нашу иллюзию контроля над предсказуемостью жизни, – объясняет гештальт-терапевт Леонид Третьяк. – Мы воспитаны в совокупности «если-условий»: если я буду вести себя определенным образом, то получу определенный результат. Мы ведем себя хорошо и ждем в ответ того же от мира. Иногда иллюзия распространяется на заведомо неконтролируемые события. И неожиданный поворот рождает вопрос, описанный американским психологом Элизабет Кюблер-Росс как «бунт против Бога»: «За что мне это?». При внезапном увольнении чаще можно услышать внешне-обвинительную тональность. Особенно если руководство ничего не объясняет». И не зря законодательством РФ предусмотрены два месяца на то, чтобы уведомить сотрудника о предстоящем увольнении. «За 40-60 дней перестраивается наша система привычных связей, есть возможность переключиться на поиск нового, меняется график, круг лиц, рабочие ритуалы – от утреннего кофе и разговора в курилке до маршрута», – сообщает Леонид Третьяк. Когда этого временного люфта нет, психика не успевает подстроиться и часто объявление о «разводе» воспринимается как катастрофа.
Лояльным труднее всего
Особенно тяжело резкое увольнение переживают те, для кого работа приобрела гиперважность: например, именно с ней были связаны большие профессиональные и личные амбиции. Корпоративная культура, за которую ратуют крупные компании, оборачивается серьезным испытанием для уволенного. Он в мгновение лишается всего, к чему его так долго приручали: социального пакета, поддержки коллег, формы одежды, общих мероприятий и праздников. Для многих из сотрудников корпоративная жизнь перекрывает и подменяет собственные интересы и мотивы, становясь альтернативой семье.
«Сейчас процветает культ трудоголизма, люди полностью подчинены интересам компании, готовы спать по 4 часа, становятся зависимыми от корпорации, ее частью, очень часто страх быть уволенным мешает предпринимать амбициозные решения, – продолжает Леонид Третьяк. – Заряженные на работу сотрудники отказываются от альтернатив. Превращаются в загнанное животное, белку в колесе, переставая быть хозяином своей судьбы. Руководство злоупотребляет этим, управляя через хроническое чувство вины».
Зависит ли реакция на увольнение от свойств личности? Да. Хотя шок переживают все внезапно уволенные, есть те, кто реагирует особенно болезненно, – это те, кто, по классификации немецкого психиатра Хубертуса Телленбаха, относится к статотимическому типу личности. «Они не обладают сформированным представлением о себе и с трудом переключаются. Это верные, преданные, самые стабильные и предсказуемые сотрудники, часто ассоциирующие себя с профессиональной ролью. Их распорядок дня, вкусы, привязанности могут не меняться годами, за их привычку употреблять одну и ту же еду их еще называют «потребителями салаки». Как правило, это старожилы компаний, которые прикипают к работе и внутренне восприняли бы собственный уход как предательство. Именно они чрезвычайно уязвимы к утрате. Заберешь у них социальную роль – и разрушится вся их жизнь», – поясняет гештальт-терапевт.
Слабое звено
Если назрела необходимость сократить в отделе одного сотрудника, как начальник выберет, кого уволить? Это зависит, как ни странно, от профессионализма сотрудников. Чем выше компетентность, тем больше гарантия, что вас не тронут. Но каким бы ценным кадром мы ни были, есть один грех, который руководство нам не простит: излишняя амбициозность и неуправляемость. «Начальник не должен чувствовать конкуренцию. Часто увольняют тех, кто превосходит руководителя в навыках. Но если ты лоялен, вероятность уцелеть больше. Охотно расстаются с пассивно-агрессивными коллегами – теми, кто тихо игнорирует задачи, срывает сроки, наводит смуту в коллективе, – объясняет Леонид Третьяк. – Начальники любят соблюдать требования иерархического инстинкта. И они легко расстаются с «паршивыми овцами», которые губят все стадо».