Новая искренность власти: как Кремль предупреждает общество о закручивании гаек
Почему «московское дело» не может развалиться и какие последствия такое отношение государства к гражданскому обществу будет иметь
Есть некоторая странность в публичных ожиданиях: стоит только власти по неведомым публике причинам отступить от жестко репрессивной линии в преследованиях даже не оппозиции, а почти случайных представителей гражданского общества, как тут же высказываются предположения о наступлении «оттепели» или «развале московского дела», появляются совершенно невероятные истории державших свечу при принятии решений в гражданском крыле администрации с замером политических весов различных аппаратных акторов.
Однако внутренняя механика власти, даже если она не монолитна, устроена так, что начатое политическое дело — «болотное» ли, «московское», хоть «усть-урюпинское» — развалиться не может. Может быть сделан один шаг назад или движение в сторону, но лишь для того, чтобы потом идти семимильными шагами вперед.
Отчасти это движение только вперед жестко детерминировано той самой банальной защитой «чести мундира», но главное — не в этом, а в четко продемонстрированной властью как единым целым готовности к политическим репрессиям и полному контролю над обществом. До такой степени полному, что уже даже изображать реверансы в сторону гражданского общества и имитировать приличия нет никакой нужды. И подобного рода сигналов — множество.
Именно «открытость» позиции власти роднит такие кейсы, как назначение Валерия Фадеева на пост главы президентского Совета по правам человека (СПЧ) и награждение Рустама Габдулина, старшего следователя по особо важным делам при председателе Следственного комитета орденом «За заслуги перед Отечеством» первой степени с обоснованием: «за заслуги в укреплении законности, защите прав и интересов граждан, многолетнюю добросовестную