Лесные соседи
Едва только Марток начинает прогревать укутанные снеговыми шубами изгибы и неровности полей и лугов, как в воздухе начинаются брожения… Проталины обнажают чёрную прошлогоднюю почву, и пряный запах листьев, не успевших перегнить, вливается в общее дыхание наступающей весны. Как в гигантском миксере, волнующий ветер смешивает всё основательно, и от зимней свежести не остаётся и следа. Оглянуться не успеваешь, а открытые пространства уже освобождаются от снежных оков, и в одночасье появившиеся чибисы громко провозглашают это событие. В их настойчивых криках мне слышна торжественная уверенность, что быстрый сход снега — непременно их заслуга…
В иные года переход от зимы к лету происходит незаметно. И так стремительно, что спрашиваешь себя: а была ли весна? Но если зайти в ближайший перелесок, всё становится на свои места — в лесу все фенологические процессы протекают своим чередом. Лес крепко-накрепко держит запасы снежной влаги, постепенно, очень медленно расходуя её на питание просыпающихся деревьев. В противоположность быстрым вёснам бывают и затяжные переходные периоды, когда только к началу календарного лета лес окончательно освобождается от следов зимы. Я же, пользуясь любыми переходными моментами, тороплюсь в лес искать следы зверья под ногами.
Наши дубравы с их сказочными полянами и березняки с торжественной белизной дарят возможность расшифровать замысловатые ребусы, начертанные на снеговом холсте. Со временем приходит опыт и понимание, кто именно оставляет эти следы, что при этом делает или куда направляется. Оказываясь в лесах разных регионов нашей страны, я вижу, что структура их, как правило, однотипная в плане обитания животных. Лес — это их дом, в котором, как у всякого жилища, есть спальни, коридоры для переходов, столовые, то есть кормовые площадки, и прочие обжитые места.
По мере своих возможностей, стараясь не шуметь, я медленно передвигаюсь по этой гигантской «квартире», ориентируясь по следам и меткам, оставленным зверями для меня. Вот следы лося — по глубокому снегу они ведут меня к черноольшанику, где обязательно есть ручей или небольшая речка.
И точно, дальше просматривается понижение рельефа местности, что говорит о том, что там — лосиные лёжки. Туда мне не очень хочется идти, не стоит беспокоить зверя. Да и увидеть в лесу неподвижно лежащего и хорошо замаскированного лося практически невозможно. Подпуская двуногого пришельца, он будет тихо лежать до последнего момента, а за пять—десять метров с невероятным шумом и треском ломающегося дерева вскочит и понесётся прочь от человека. Ухх! После такой встречи сердце выскакивает из груди и ещё долго надо успокаиваться… Поищу-ка я лосиную столовую — там будет поспокойнее, да и проще фотографировать. Буду выходить на опушку. Или любую поляну, где больше солнечного света, который даёт рост молодому ивняку, ольхе или березняку — любимому корму лосей в холодное время года.
По пути я натыкаюсь на один из коридоров лесного жилища. Тут прошли кабаны, большое стадо. Эти звери любят места, где есть болота, речки… — любые водоёмы, особенно заросшие камышом и кустарником. Встреча с кабанами тоже всегда неожиданна и отнюдь не всегда безопасна. Если в стаде есть поросята, то старшие особи ревностно защищают своё потомство и могут напасть. Кабан — социальное животное, формирующее свои стада на основе матриархальных порядков. Обычно старшие самки-матери образуют небольшие сообщества из детёнышей, молодых самок и слабых самцов. В тёплое время года, начиная с появления поросят, такие группы объединяют 20—30 особей. После гона в ноябре—декабре стада разбиваются на маленькие табунки. Старые самцы — вепри — живут в основном поодиночке и присоединяются к стадам лишь во время спаривания. В этот период между соперничающими самцами происходят довольно жестокие поединки за право спариться.
Меня всегда поражала всеядность кабанов, которая может сравниться разве что с человеческой. Всеядность даёт возможность приспосабливаться практически к любым внешним условиям существования. Основной рацион кабанов — это, конечно, растительность: клубни, корневища, луковицы, плоды, жёлуди, орехи, ягоды, грибы; в зимнее время — кора деревьев, ветошь, побеги… Но и любая животная пища, которую только способен съесть дикий кабан, — черви, моллюски, лягушки, ящерицы, змеи, грызуны, яйца птиц и личинки насекомых, рыба, мелкие животные, падаль — идёт в дело.
Нынче, выйдя на протоптанную кабанами тропу, я вспомнил одну из встреч с ними. Так же, как и лоси, кабаны — прекрасные пловцы. Если первые любят подолгу постоять в спокойной воде водоёма, спасаясь от назойливых москитов, то кабаны, передвигаясь прямолинейно, очень быстро и легко преодолевают любую, даже быструю речку на своём пути. Так вот, как-то давно, сидя тёплым летним вечерком на рыбалке, я был свидетелем, как такой табунок под предводительством клыкастого самца преодолевал реку в пяти метрах от меня. В тот час внезапный хруст валежника привлёк моё внимание. Бросив следить за колокольчиками удочек-донок, я обернулся и увидел вышедшую из леса колонну тёмных мохнатых зверей с высокими гребнями жёсткой щетины. Эти покачивающиеся от ходьбы гребни придавали вепрям вид особенной мощи, силы и решительности. Низкий, похрюкивающий бас, я бы даже сказал рык, сопровождал торопливый ход диких зверей, идущих след в след и явно возбуждённых моим присутствием на их пути к переправе. Едва я перевёл дыхание от столь яркого и неожиданного зрелища, как кабаны уже оказались на середине реки, плывущими с той же скоростью, что и шли по берегу…*
* …Пока читатель вместе с Олегом Алексеевичем Першиным делает паузу, переводя дыхание, вставим редакционную ремарку: недавно в «Науке и жизни» (№ 2, 2022 г.) о встречах с лосями и кабанами своими воспоминаниями делился с читателями другой постоянный автор журнала Юрий Леонидович Емельянов. Истории таких встреч у каждого свои… — Прим. ред.
Теперь, когда я вижу в лесу эти следы — взрыхлённую и буквально перепаханную почву, — у меня сомнений нет: здесь прошёл кабаний табунок. Идти по такой «пашне» очень некомфортно, ноги всё время цепляются за бугорки, и я тороплюсь покинуть этот кормовой коридор.
Пробираясь дальше по еле заметным звериным тропам, я понимаю, что они куда-то обязательно выведут. Так обыкновенно и происходит. Чаще всего эти маршрутные ниточки заканчиваются водопоем. Многочисленные лесные озерца и лужи сейчас ещё подо льдом, только оттепели вскрывают их травянистые края, а вот роднички, дающие начало небольшим речкам, питают наших лесных соседей свежей водичкой.
Лесные речушки извилисты. Совершая резкие повороты перед высоким и крутым бережком, противоположную часть они оставляют для подхода лесной братии. На таком живописном возвышении всегда приятно сделать привал, дать отдых нахоженным ногам, хлебнуть горячего чайку с брусничным листом. Ну, а если повезёт и удастся выйти на бобровую речку, то и понаблюдать за житьём-бытьём бобров.