Много раз меня спрашивали: как ты смог с ними сработаться? Как?

Караван историйЗнаменитости

Андрей Житинкин: «Не бойтесь сложного характера актрис. Это спутник большого таланта»

Подготовила Анжелика Пахомова

Фото: Филипп Гончаров

«Я работал во многих театрах с великими артистами и видел их разными: грустными, сердитыми, уставшими, смеющимися, влюбленными... Людмила Гурченко, Элина Быстрицкая, Маргарита Терехова, Вера Васильева, Юрий Яковлев, Михаил Козаков... Много раз меня спрашивали: как ты смог с ними сработаться? Как? Вы знаете, я их всех любил и люблю. Видимо, играло свою роль и мое искреннее восхищение талантом этих великих мастеров, которое я, впрочем, не демонстрировал публично», - рассказывает народный артист России режиссер Андрей Житинкин.

Когда-то я и сам собирался стать актером. Александр Анатольевич Ширвиндт в Щукинском училище ставил наш дипломный спектакль, поэтому я считаю его своим учителем. Позже он мне даже завидовал, что я актером не стал: «Тебе везет! Ты стал режиссером. А я буду клоуном до седых волос!» Благодарить же за несделанную ошибку я должен Евгения Симонова, который поймал меня в Вахтанговском театре, где я довольно скромно начинал. Я — в буквальном смысле — последний ученик Симонова, после меня он уже никого не успел взять. Процесс обучения был спонтанным: Евгений Рубенович музицировал на рояле, читал Пастернака или просто рассказывал, у кого на коленях сидел в детстве. А он у всех великих сидел, потому что в доме его отца Рубена Симонова бывали все. Шаляпин, Уланова, Райкин — все это приятели его папы...

Симонов неизменно был в бабочке, белоснежной рубашке, брюках со стрелками. И мне казалось, что он просто не может быть другим, он безупречен по своей природе. Встретил его однажды, уже после того как Евгения Рубеновича заставили уйти из театра... Симонов стоял на троллейбусной остановке под дождем. Когда я его обнял и расцеловал, понял, что у него одна щека выбрита, а другая — нет. И меня это просто потрясло. С уходом из Театра Вахтангова жизнь для Симонова закончилась...

«Не хочу во время юбилея сидеть в кресле и принимать венки от мантулинской фабрики», — сказал мне Александр Ширвиндт

После учебы я пришел ставить дипломный спектакль в «Современник». И попал в совсем другую обстановку, не академическую. Там не говорили «плохой» или «хороший» спектакль — только «живой» или «неживой». Волчек утверждала: «Здоровья у режиссера, конечно, может и не быть... Но у него должна быть воля!» Она на репетициях так кричала! И даже один раз я видел, как она запустила в актера пепельницей... Я был ошарашен...

Но в «Современнике» режиссеров было много, часто спектакли ставили сами актеры. Мне нужно было искать какой-то другой театр для постоянной работы. Вскоре я оказался в Театре имени Ермоловой, где мои успехи начались с того, что у меня прямо на премьере умер великий ермоловский старик Всеволод Якут. Он пережил все и всех. Рассказывал, как в Крыму Берия засмотрелся на его жену и ее прямо на улице затащили в автомобиль, хотели увезти к нему на дачу. Якут закричал: «Я лауреат Сталинской премии!» — и вытянул жену из машины обратно. И вот этот несгибаемый старик со словами «Не провожайте!» отошел в сторонку и, упав на подмостки, мгновенно умер. Оставаться после этого в театре мне не хотелось. И мои поиски продолжились...

Судьба забросила меня в Театр имени Моссовета, где, кстати, со мной начал работать никому еще не известный Саша Домогаров. Он до этого десять лет просидел в Театре Российской армии, исправно играя положительных, «фрачных» героев, и ему это осточертело. Поэтому когда я начал предлагать Домогарову что-то необычное, «скандальное», он пришел в восторг. Сказал: «Господи! Как же я хочу выблевать из себя Героя!»

В Моссовете я много слышал про Раневскую — о ней там легенды ходят. Например, о том, как Фаина Георгиевна вместе с Ростиславом Пляттом спасала Юрского от опалы со стороны начальства. Юрский в Ленинграде просто пропадал, нужно было перевозить его в Москву... И вот они пришли и убедили руководство своего театра, что надо срочно принять Юрского. Причем Плятт попросил Раневскую «не раскрывать рта». Потому что боялся, как бы она не начала материться или еще как-то грубить начальству. Она же вспыльчивая.

«Просто стойте и внушайте фигурой!» — сказал Плятт. И Раневская, когда от нетерпения у нее уже начинало что-то прорываться, произносила только два слова: «Какой талант! Какой талант!» В общем, они все сделали правильно и Юрского в труппу приняли.

Ну а что касается моего учителя Александра Ширвиндта, с ним я тоже работал, когда ставил спектакль к его юбилею для Театра сатиры. И он по-актерски подчинялся мне, режиссеру. Но предупредил: «Только учти! Я не хочу во время юбилея сидеть в кресле и принимать венки от Мантулинской фабрики. Чтобы этого не было!» Его ирония, снисходительность, спокойствие — ведь без этого Ширвиндта люди себе и не представляют... А между тем это в общем-то маска, и я знаю другого Ширвиндта, у которого перед премьерой всякий раз состояние на грани нервного срыва, все рубашки мокрые! Причем внешне это проявляется так, что он становится очень заторможенным, флегматичным, не отвечает на вопросы, ни на что не реагирует... Значит, все, он волнуется! Несмотря на свой профессионализм, серьезный стаж, возраст, славу и зрительскую любовь.

В Театре сатиры мне довелось поработать с еще одним человеком-легендой — Валентином Плучеком. Я застал Валентина Николаевича уже совсем пожилым человеком, он был слаб здоровьем, часто вынужден был сидеть дома. И страдал от одиночества. Из его былых фаворитов вокруг него никого не осталось. Например, Татьяна Васильева, под ноги которой он «бросал» свой театр, стала много сниматься в кино и ушла из труппы. В этот непростой период к Валентину Николаевичу проявили участие те, от кого он, может быть, этого не ждал. Например, Вера Васильева с мужем актером Владимиром Ушаковым неизменно навещали его. По этому поводу супруга Плучека плакала: «Вот, Валя! Как несправедливо устроена судьба! Ты стольких актеров вывел в люди, сделал их гениями... А приходит к нам только Верочка Васильева...» Зина, как все за глаза звали жену худрука, десятилетиями задавала тон в театре, командовала всем и вся. И даже в поздние годы она не изменяла своему характеру. При очередном визите актеров Театра сатиры на нее очень сильное впечатление произвела норковая шуба Веры Васильевой. И выразила свои чувства Зинаида так: «Что это у тебя? Шуба? Нет, ты посмотри! Актеры нашего театра имеют такие шубы! А почему у меня такой нет?»

До самых последних дней Плучек горевал из-за потери Папанова и Миронова, которых так никто в театре и не заменил. Кстати, я сам был в Риге, когда после внезапной смерти Папанова везде на заменах играл Миронов. Стояла задача — не сорвать гастроли, люди уже раскупили билеты. Поэтому Миронов как бы встал на место умершего, и когда через девять дней у Андрея случился приступ, после которого он умер, Плучек говорил: «Это все из-за того, что мы вынесли гроб на сцену». В том сезоне для спектакля «Самоубийца» использовали настоящий гроб... Ну вот как тут не стать суеверным?.. Но у меня Театр сатиры связан с самыми приятными воспоминаниями. Например, о работе с Людмилой Гурченко и об удивительной встрече с Михаилом Козаковым.

Михаил Козаков в телевизионном фильме «Безымянная звезда», 1978 год. Фото: Конюшев/РИА Новости

«Пожалуй, тоже буду делать отсюда ноги!» — сказал Козаков и улетел из Израиля в Россию с одной папочкой

Помню, как репетировал первый российский мюзикл «Бюро счастья» с Людмилой Гурченко и Николаем Фоменко. И в какой-то момент я понял: да Люся же в Колю влюблена! Она постоянно цитировала его и даже пыталась ему подражать. Между ними просто искры летали! Вроде бы всерьез, но на самом деле заигрывая, она ему говорила:

— Коля, вы идиёт!

А он спокойно отвечал:

— Я знаю, Людмила Марковна...

Видно было, как он ей при этом нравится. Думаю, Фоменко подкупил Люсю своим лихачеством. Коля же и на лонже поднимался в колосники, на высоту пятиэтажного дома, и перемахивал через оркестровую яму — и все сам, без дублеров. Людмила Марковна дала ему прозвище Везувий. А буквально через год, когда Рязанов снимал «Старые клячи», партнером Гурченко опять стал Фоменко, и у них там были очень откровенные сцены. Просто Люся — как огромный генератор. Если кого-то любила — тянула наверх...

С Людмилой Гурченко. Фото: из архива А. Житинкина

Гурченко умела зажигать, увлекать. Мало кто знает, что это благодаря ей Михаил Козаков вернулся из эмиграции. Михаил Михайлович был организатором гастролей Театра сатиры в Израиле. Помню, как он встречал нас в аэропорту с широкой западной улыбкой и всячески демонстрировал, как он богат, успешен, как ему здесь хорошо... Потом к вечеру появились водка, трубка с табаком, он читал нам Бродского и Пушкина и в результате начал жаловаться на тоску и ругать местные порядки. А потом нам пора было улетать, и Козаков провожал нас в аэропорт. Но тут случилось убийство их премьер-министра, аэропорт перекрыли, все вылеты были задержаны. Козаков застрял вместе с остальными, покинуть здание не мог и он. И вот участники спектакля: Ширвиндт, Державин, Гурченко — слонялись по аэропорту, и снова Михаил Михайлович читал нам Пушкина. Чтение это перемежалось крепкими высказываниями Люси, которой было не до стихов: она почем зря ругала заграницу. И именно эти ее восклицания в итоге растравили душу Козакова. Так, что когда рейс наконец-то объявили, он сказал: «Ну что же... Я, пожалуй, тоже буду делать отсюда ноги! А пошло оно все!..» На наших изумленных глазах быстро с кем-то договорился, взял билет и сел в самолет. Багажа при нем не было никакого, только папочка с каким-то литературным трудом. Из вещей — только то, что на нем. В Израиле у Козакова при этом остались жена и дети. А он просто сел в самолет и полетел на Родину. Когда я его спросил:

— Как же? Вот так, вдруг... — он ответил:

— Да, ты знаешь, к эмиграции я готовился значительно дольше...

Козаков, кстати, был в шоке, когда узнал, что я собираюсь поставить «Пиковую даму» в Малом театре. Рассказал мне случай, когда он сам пытался снять фильм по этой пьесе и закончилось все тем, что с нервным срывом он попал в психиатрическую больницу — после того как выбежал с «Ленфильма» с криком: «Старуха! Она меня убьет!» Был грандиозный скандал. Потом эту картину пытались другим режиссерам отдать — никто не согласился. И тогда ее вообще закрыли. А Козаков с тех пор, говоря о Пушкине, боялся даже упоминать название «Пиковая дама». Только «эта повесть»! В общем, он утверждал, что и мне плохо будет, если я возьмусь за «Пиковую даму». И мне действительно пришлось непросто, потому что Элина Быстрицкая, игравшая Графиню, за полтора месяца до премьеры неважно себя почувствовала. Спектакль был на грани срыва. И тогда Элина Авраамовна позвонила, наверное, единственной актрисе, к которой относилась с симпатией — Вере Васильевой, когда-то они вместе на радио работали. И Вера Кузьминична просто чудом, за месяц с небольшим, ввелась на эту роль. Совершила подвиг. Правда, Элина Авраамовна не позволила отдать ей свои костюмы. А там было пять роскошных платьев от Славы Зайцева! Размер подходил. Но характер Быстрицкой все-таки проявился: «Нет! Пусть Васильевой сошьют новые. А мои пусть висят. Вдруг я захочу вернуться...» То есть Вера Кузьминична вводилась на роль, понимая, что в любой момент Элина Авраамовна может вернуться.

Предсказанная Козаковым беда случилась, когда Васильева за кулисами запуталась в своем роскошном платье (это был костюм «игральной карты», пиковой дамы) и упала, вывихнув ключицу. Ей было адски больно, но она переоделась и вышла в следующей сцене. Я сидел в зале и увидел, что Вера Кузьминична даже не может поднять руку. Понял, что что-то случилось, побежал за кулисы. Конечно, я предложил ей больше не выходить на сцену и вызвать скорую... Но она стояла с абсолютно белым лицом и говорила очень жестко: «Вы что, хотите напугать зрителя? Что скажут? Куда делась Графиня? Я выйду...» Не знаю как, на какой силе воли, но Васильева вышла даже на поклоны, и только потом ее увезли. Вот тогда я и вспомнил слова Михаила Козакова, побежал в гримерку, схватил этот костюм и сказал: «Все! Я уничтожаю это платье, категорически!» Так что у Веры Васильевой стало на одно платье меньше. Но на одну роль больше, ибо как раз после этого случая я, поразившись ее стойкости, решил поставить с ней что-то еще. Так в Театре сатиры вышел спектакль «Роковое влечение», который Вера Кузьминична играла много лет. А с Элиной Авраамовной все было не так просто, я до последнего надеялся, что она вернется на сцену...

Элина Быстрицкая в спектакле «Любовный круг» режиссера Андрея Житинкина в Малом театре, 2008 год. Фото: Михаил Фомичев/РИА Новости

Элина Быстрицкая не умела прощать

Многие считают, что у Элины Авраамовны сложный характер. Но когда мы с ней поближе узнали друг друга, оказалось, что для этого есть причины. Она рассказала мне: «Андрей, это только со стороны все выглядит, что моя судьба в театре сложилась удачно. А вы знаете, сколько всего я НЕ сыграла? Думаете, у меня «характер тяжелый»? А какие характеры были у «старух» Малого театра!» Нелегко ей пришлось, Быстрицкая ведь была молодой, когда пришла в Малый. Там был уже сложившийся коллектив, еще выходили на сцену Пашенная, Гоголева, Фадеева (их-то и называли великими старухами). Конкуренция бешеная! Рассказывают, что главная соперница Элины Авраамовны Руфина Нифонтова публично подняла бокал на каком-то празднике: «Выпьем за провал Быстрицкой!» А в кино Элине Авраамовне пришлось от некоторых главных ролей вообще отказаться. «Мне помешала сыграть многие роли моя проклятая красота», — говорила Быстрицкая. Рассказывала, называя очень известных режиссеров, как ей предлагали главные роли, как начинали снимать... Потом режиссер влюблялся и начинал ухаживать за Быстрицкой. А она — женщина строгих нравов. Я сам на гастролях наблюдал, что она не позволяет мужчинам даже приближаться к себе, не то что брать за руку! Все эти передряги сформировали действительно очень непростой нрав. Актеры в Малом устроили настоящий тотализатор — выпустим мы спектакль по Сомерсету Моэму «Любовный круг» с Быстрицкой в главной роли или нет. Люди деньги ставили! Но просчитались — наш спектакль все-таки вышел.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Игорь Романов. Голос «Землян» Игорь Романов. Голос «Землян»

Девушки, завидев этого музыканта, визжали и бежали следом

Коллекция. Караван историй
Как были устроены сервисы доставки в царской России, рассказывает автор подкаста «Закат Империи» Андрей Аксенов Как были устроены сервисы доставки в царской России, рассказывает автор подкаста «Закат Империи» Андрей Аксенов

Как жители Российской империи заказывали доставку без интернета и смартфонов?

СНОБ
Наталья Гвоздикова: Наталья Гвоздикова:

Хочу рассказать о тех, кого помню и люблю

Караван историй
Максим Никулин: «Вокруг отца была магическая аура...» Максим Никулин: «Вокруг отца была магическая аура...»

В его характере была черта, которую, думаю, невозможно в себе воспитать

Караван историй
Где лечиться? Где лечиться?

В какую поликлинику идти – государственную или частную

Домашний Очаг
У-вэй: 5 принципов философии «ничегонеделанья» — внедрите их в свою жизнь сегодня У-вэй: 5 принципов философии «ничегонеделанья» — внедрите их в свою жизнь сегодня

Как принципы у-вэй могут помочь человеку в современной жизни?

Psychologies
Юлия Бордовских: «Женщина не стареет, она взрослеет» Юлия Бордовских: «Женщина не стареет, она взрослеет»

Юлия Бордовских — о новой профессии, отношении к возрасту и идеалах красоты

Здоровье
Как спорт прокачивает мозг: физическая нагрузка для тренировки ума и памяти Как спорт прокачивает мозг: физическая нагрузка для тренировки ума и памяти

Что происходит с нашим мозгом, когда мы занимаемся спортом?

TechInsider
Джоан Роулинг против кибертроллей: каким получился новый роман про детектива Корморана Страйка «Чернильное сердце»? Джоан Роулинг против кибертроллей: каким получился новый роман про детектива Корморана Страйка «Чернильное сердце»?

Как Джоан Роулинг описывает дивный новый мир интернета?

Правила жизни
«Мой ребенок сделал партак»: как говорить с детьми о тату — сделанных и еще нет «Мой ребенок сделал партак»: как говорить с детьми о тату — сделанных и еще нет

Как быть, если ребенок задумался о татуировке или уже сделал?

VOICE
Личный опыт: я живу с циклотимией Личный опыт: я живу с циклотимией

Циклотомия: что это такое и как с ней жить?

Psychologies
Как найти человека в ВК, если знаешь его имя-фамилию, дату рождения и номер телефона Как найти человека в ВК, если знаешь его имя-фамилию, дату рождения и номер телефона

Как искать, чтобы найти всех тех, с кем вы хотите оказаться в контакте

CHIP
Первая порнография Нового времени Первая порнография Нового времени

«Позы Аретино» — скандал, затянувшийся на 500 лет

Weekend
Настасьин лес Настасьин лес

На картинах Насти Худяковой пробиваются сочные ростки, для тайги не простые

Seasons of life
Аппендицит у ребенка Аппендицит у ребенка

При подозрении на аппендицит у ребенка первым делом посмотри на часы

Лиза
Заюшки Заюшки

Вера Богданова стремительно ворвалась в литературу

Правила жизни
6 лучших фильмов о космосе: от «Интерстеллара» до «Чужого» 6 лучших фильмов о космосе: от «Интерстеллара» до «Чужого»

Фильмы, действие которых разворачивается за пределами Земли

TechInsider
Мужчины и женщины все меньше отличаются друг от друга: так считают психологи Мужчины и женщины все меньше отличаются друг от друга: так считают психологи

Какие характерные особенности другого пола мы одалживаем?

VOICE
Газ против электричества Газ против электричества

Газоавтомобиль может стать «русским ответом» на политику декарбонизации

Эксперт
«Двойник Чикатило»: история Константина Черемушкина, который маскировался под другого маньяка «Двойник Чикатило»: история Константина Черемушкина, который маскировался под другого маньяка

Никто так и не понял, почему Константин Черёмушкин уродовал тела жертв

VOICE
Палеогенетики диагностировали бруцеллез у итальянского блаженного монаха XIV века Палеогенетики диагностировали бруцеллез у итальянского блаженного монаха XIV века

Палеогенетики исследовали останки итальянского монаха XIV века

N+1
Микоян, дважды спасённый Микоян, дважды спасённый

Гибель Синдзо Абэ — не первый случай убийства видного государственного деятеля

Дилетант
Клей на глазах, вата во рту: как советские актеры рисковали здоровьем и красотой в эпоху дефицита грима Клей на глазах, вата во рту: как советские актеры рисковали здоровьем и красотой в эпоху дефицита грима

В советские времена в киноиндустрии всё было крайне сложно

VOICE
Аша Лемми: «Пятьдесят слов дождя». История незаконнорожденной дочери японской аристократки Аша Лемми: «Пятьдесят слов дождя». История незаконнорожденной дочери японской аристократки

Отрывок из опьяняющего романа «Пятьдесят слов дождя»

СНОБ
Маленькость самцов колибри-пчелок объяснили половым отбором Маленькость самцов колибри-пчелок объяснили половым отбором

Самцы этих колибри стали мельче самок, чтобы лучше исполнять брачные танцы

N+1
«Беги, прячься, дерись» — инструкция на случай шутинга от спецслужб «Беги, прячься, дерись» — инструкция на случай шутинга от спецслужб

Эффективная инструкция по противодействию стрелкам

Maxim
13 фактов о роме: невероятные порции, сельскохозяйственный ром и даже ром в СССР 13 фактов о роме: невероятные порции, сельскохозяйственный ром и даже ром в СССР

Казалось бы, где мы и где ром?

Maxim
Забытое наследие СССР: завод автобусов «Уралец» Забытое наследие СССР: завод автобусов «Уралец»

Решили вспомнить завод «Уралец», производивший одноименные автобусы

TechInsider
Оральный секс: удовольствие или отвращение? Оральный секс: удовольствие или отвращение?

Почему многие считают отвратительным куннилингус и минет

Psychologies
Кровавый навет: найденные в Англии останки принадлежат жертвам нориджской резни 1190 года Кровавый навет: найденные в Англии останки принадлежат жертвам нориджской резни 1190 года

Историки установили судьбу семнадцати людей, убитых более восьмисот лет назад

Вокруг света
Открыть в приложении