ОгонёкКультура

Культура | Своими глазами

Островной капитал

В Южно-Сахалинске уже в седьмой раз прошел фестиваль «Край света» — праздник кино, урбанистики и неравнодушия. Обозреватель «Огонька» увидел в этом событии вполне кинематографическую драматургию: это история о том, как фестиваль «Край света» превращает Сахалин в центр земли

Егор Москвитин, Сахалин — Москва

В день, когда Сахалин внезапно пропал с «Яндекс.Карт» (29 августа сервис «Яндекс.Карты» перестал отображать остров Сахалин — сбой совпал с запуском КНДР ракеты, пролетевшей по соседству с Сахалином — над японским Хоккайдо), на острове, как водится, шли дожди. Дожди — хорошее время, чтобы разобраться в том, что происходит вокруг. Погода резко меняет правила игры, и людям, городам и машинам приходится приспосабливаться к новым обстоятельствам. Сахалин — место, где за последние сто с лишним лет было очень много исторических дождей.

В небольшом городе, где живет 194 тысячи человек («На самом деле гораздо больше»,— рассказывает местный мужчина, умудряясь пожаловаться на засилье приезжих даже на краю света), таксисты летают как пули. На каждом перекрестке здесь можно увидеть разные горизонты — горы и леса создают особую оптику. Здания невысокие, поэтому вечернее солнце катается яблочком по каждому из окон — совсем как в том школьном сочинении про путника, возвращающегося домой. В злополучный день исчезновения Сахалина с цифровой карты России заката нет: его смывает с неба настойчивый дождь. Машины как по команде встают в пробки. Таксист Сергей настойчиво пробивается к «Чехов-центру» — «месту силы» фестиваля «Край света» и, кажется, идейному побратиму московского «Гоголь-центра». На сиденье рядом с водителем лежит сборник японских логических загадок. На очередном перекрестке машину останавливают дорожные рабочие: идет укладка асфальта. «Асфальт — и в дождь,— смеется Сергей. И грустно добавляет: — А в Японии все по ”кайдзен“ — там это невозможно». «Кайдзен» — это японская философия качественного и бережливого производства, в котором участвуют все сотрудники предприятий — от стажеров до президентов. На Сахалин часто приезжают лекторы и эксперты из соседней страны — и собирают полные залы. Приверженцы «кайдзен», убежден Сергей, класть асфальт под дождем не будут. Но если дождь идет всегда, то когда же класть асфальт?

Ответить на этот вопрос пытается программный директор фестиваля «Край света» Алексей Медведев, кинематографист, критик и куратор огромного числа российских киносмотров: «Искусство — это машина по переработке зла в добро, небытия в бытие и фальши в правду. Поэтому оно идет туда, где все плохо». Нельзя сказать, чтобы в Южно-Сахалинске все было плохо. Здесь есть площадь Победы, вокруг которой стоят три нарядных стража благополучия региона. Первый — богатейший кафедральный собор Рождества Христова. Второй — напоминающий советский памятник в Вене Мемориал Победы. Третий — стадион олимпийского резерва «Спартак» и спортивный центр «Горный воздух». С ценностями, которые символизируют эти три богатыря, охотно солидаризируются тысячи горожан: 2 сентября, в день празднования очередной годовщины победы над милитаристской Японией, на городской площади не протолкнуться. Однако напротив нее раскинулся парк Гагарина — ветвистое лесное братство, которое, кажется, живет по совсем другим законам. Это территория индивидуального самовыражения и личного комфорта. Инфраструктура заповедника такая же продвинутая, как и в московском парке Горького, а озеро с маленькой железной дорогой, трогательными лодочками и видом на горы и вовсе напоминает о европейских главах «Анны Карениной». Западный комфорт здесь встречается с советской верой в безопасность: дети играют, гуляют и занимаются спортом без присмотра взрослых.

Превратить пространство героического мифа в пространство понятного уюта — и есть одна из целей фестиваля «Край света». Его генеральный директор Алексей Агранович (в прошлом — арт-директор «Русского вечера» на Международном экономическом форуме в Давосе) формулирует задачу конкретнее: доказать, что искусство может быть быстрым, сравнительно недорогим и эффективным механизмом улучшения качества жизни; инструментом поиска, раскрытия и удержания талантов в регионе.

Первый шаг к решению этой задачи — формирование над городом плотного облака смыслов. Кино на фестивале — важнейшее, но не единственное из искусств: огромная работа кипит в мастерских и на творческих встречах. «В Советском Союзе на стакане была выбита цена: ”рубль двадцать“. Никто не думал, что это пространство вечности можно разрушить»,— говорит на встрече со зрителем Евгений Гришковец, только что в самый последний раз сыгравший здесь свой спектакль «+1». Шатер, полный гостей, впитывает его слова, как губка. При этом у местных жителей нет слепого поклонения перед мыслителями из центра страны. Гришковец в запале бросает: «Пушкин не знал, как писать романы. Без профильного образования не создать большое произведение, надо знать анатомию, иначе получится монстр Франкенштейна». «А как же самоучки Толстой и Чехов?» — возмущаются две жительницы Южно-Сахалинска и выходят из зала.