Лихие 30-е. Как Владимир Путин пытался запугать участников Давосского форума
Владимира Путина впервые за много лет позвали выступить перед аудиторией форума в Давосе. Он премудро рассуждал о единстве культур и изящно пугал Европу 1930-ми годами; его мысль была неожиданно живо проиллюстрирована очередным разгромом оппозиции в Москве. Для Запада призрак 1930-х если и актуален, то несколько иначе, чем для Путина
Из Владимира Путина иногда — случайно, наверное — получается интересный постановщик. Может он вот так подобрать фон для своего очередного выступления, что этот фон делает самые вроде бы обыкновенные, прискучившие уже слова выпуклыми и яркими.
На этой неделе президент добился замечательного стереоэффекта: прямо по ходу его выступления на Давосском экономическом форуме, посвященного неизбежности международного партнерства на условиях избавления от предрассудков прошлого, в Москве силовики вламывались с обысками в квартиры оппозиционеров и увозили их в качестве подозреваемых по очередному уголовному делу. Несколько человек задержаны в качестве подозреваемых за вопиющее нарушение масочного режима на митинге в поддержку Навального 23 января.
Ну, Навальный у нас, как известно, никому не нужен, а вот масочный режим — это святое; за него тот режим, который не масочный, если что, и посадить готов, пусть рухнет мир, но восторжествует карантин.
«Некоторые эксперты... сравнивают текущую ситуацию с тридцатыми годами прошлого века, — вещал Путин, слегка вальяжно, как подобает великому человеку, развалившись в кресле. — С такой ситуацией можно соглашаться, можно не соглашаться, но по многим параметрам... определенные аналогии все-таки напрашиваются». Как будто бы в Москве его внимательно слушали и тут же решили: «Ну что ж, тридцатые так тридцатые».
Немного жаль, что наш президент не писатель, как, например, его коллега из Таджикистана Гурбангулы Бердымухаммедов. Узкие рамки публичной речи не позволяют ему пояснить в деталях, что именно он имеет в виду, какие 1930-е. В Германии, допустим, 1930-е — это время падения Веймарской республики и прихода к власти нацистов. В США — время Великой депрессии. А в СССР — время репрессий и публичных процессов над врагами народа.