«Это самая большая победа Юсупова и Аветисяна». Полная речь Майкла Калви в Басманном суде
Басманный суд в понедельник рассматривает вопрос о продлении домашнего ареста основателю одного из старейших в России инвестфондов Baring Vostok Майклу Калви. Сам американец попросил отпустить его, указав на невозможность в изоляции защищать корпоративные интересы. Forbes публикует полную речь Калви в суде
Уважаемый суд, несколько недель тому назад я дал показания по этому уголовному делу. До этого следствие располагало только показаниями Юсупова и Аветисяна [Шерзод Юсупов и Артем Аветисян — акционеры банка «Восточный». — Forbes].
Не было никакого умысла в том, что в течении нескольких месяцев я хранил молчание. Все это время я тщательно готовился к допросу. На самом деле история, описанная в обвинении, началась давно — еще в 2010 году, что потребовало от меня вспомнить события достаточно далекого прошлого.
Я уверен, что мои показания убедительно объясняют действия банка и свидетельствуют о необоснованности обвинений.
С 2012-го до 2014 года при прежних собственниках банка у него возникли обязательства на сумму около 2,5 млрд рублей, обеспеченные залогом ценных бумаг на сумму 5 млрд рублей, принадлежащих банку и находящихся на счетах депозитария «БКС Кипр». В случае непогашения долгов банка ценные бумаги на сумму 5 млрд рублей были бы списаны. В результате чего у банка снизился бы уставный капитал ниже нормативов, предписанных Центральным банком Российской Федерации, и возник бы реальный риск отзыва лицензии.
Для исключения такого варианта банк за счет своих средств, выданных через компанию ПКБ, погасил данные обязательства и освободил от залога ценные бумаги на сумму 5 млрд рублей. При этом, ни ПКБ, ни Baring Vostok не получили никакой выгоды от погашения кредита. В данном случае выгоду получали все акционеры банка в результате сохранения капитала.
Сведения о данных операциях были раскрыты Шерзоду Юсупову и Артему Аветисяну. Права требования банка и ПКБ не учитывались при расчете чистых активов банка до слияния и при распределении акций объединенного банка. В случае учета этого кредита доля акций Аветисяна и Юсупова была бы около 30% акций объединенного банка, а не 40%, как они получили фактически, когда они сами настаивали на 100%-м дисконте на долг ПКБ.