Две лже-Екатерины
Волею судеб русские портреты оказались разбросаны по музеям и коллекциям всего мира. И чем дальше они от России, тем больше в подписях к ним ошибок и недоразумений. Сегодня наш рассказ о двух портретах из голштинского Ширензее.
Маленький городок Ширензее на севере Германии рядом с Килем известен в первую очередь благодаря дипломату Каспару фон Сальдерну, который умер здесь 31 октября 1786 года. Своим богатством и карьерой он полностью обязан России. Хотя вряд ли он оказался бы в Петербурге, если бы не династический кризис дома Романовых, разразившийся из-за внезапной смерти 19 января 1730 года внука Петра I, последнего мужского представителя правящей фамилии юного Петра II. Правда, оставался ещё один внук Петра Великого в далёкой Голштинии — двухлетний сын его дочери Анны Петровны, вышедшей замуж за герцога Карла Фридриха Голштейн-Готторпского.
Но пока после Петра II в России 10 лет правила Анна Иоанновна, у голштинского семейства не было никаких перспектив. Бездетная Анна не жаловала потомков своего дяди, Петра Великого, и привечала родню по линии отца — царя Иоанна Алексеевича. Наследником престола она объявила сына племянницы Анны Леопольдовны, который в октябре 1740 года в возрасте двух месяцев и стал номинально императором Иоанном Антоновичем. На этом, казалось бы, тема голштинского претендента закрылась навсегда.
Всё радикально изменил дворцовый переворот 25 ноября 1741 года, когда на престол взошла дочь Петра Великого — императрица Елизавета. Она сразу велела доставить родного племянника из Киля в Петербург. 17 ноября 1742 года Карл Петер Ульрих принял православие и с именем Пётр Фёдорович стал наследником русского престола. Но по мере взросления его помыслы так и оставались в родном Голштейне. Он навсегда запомнил наказ своего отца — вернуть герцогству земли в Шлезвиге с фамильным замком Готторп, захваченные датчанами во время Северной войны. Вот тут-то и возникла на политической арене фигура Каспара фон Сальдерна.
К этому моменту Сальдерн был уже немолод. 40-летний голштинский чиновник имел склочный характер, непомерные амбиции и склонность к авантюризму. Выдающийся историк Николай Чечулин в 1904 году писал: «Сальдерн представляет собою типичный образчик тех дипломатических деятелей, которыми кишели многие дворы в XVIII веке. Не без сведений, с энергией и с умом, эти люди соединяли полную беспринципность, самую беззастенчивую готовность всякими средствами добиваться почестей и богатств, служа кому угодно, и постоянно не теряя из вида единственно одной цели — своего личного благополучия».
Не имея больших перспектив в Голштинии, Сальдерн отважился на смелый шаг и в 1751 году самовольно поехал прямо к герцогу в Петербург. Пётр Фёдорович радушно принял земляка, который ловко втёрся к нему в доверие и вернулся в Голштинию уже вельможей, где, пользуясь высоким покровительством, быстро стал одним из самых влиятельных людей. Со смертью Елизаветы Петровны и воцарением Петра III роль Сальдерна стала ключевой в европейской дипломатии. Глобальный план Елизаветы получить после победы в Семилетней войне Восточную Пруссию и затем отдать её Польше в обмен на Курляндию, белорусские и украинские земли сразу рухнул. Пётр III заключил сепаратный мир с уже раздавленным союзниками Фридрихом II, который счёл это настоящим чудом. Интересы России были попраны в угоду голштинской мечте: получив власть, Пётр III тут же решил вместе с Пруссией отвоевать у датчан заветный Шлезвиг. Сальдерн принял активное участие в дипломатической подготовке новой войны. Но дворцовый переворот 28 июня 1762 года прекратил эту опасную затею.