Литературный год: тенденции
2021-й для русской литературы был в чём-то богатым, в чём-то прорывным, а в чём-то тяжёлым. Главные тенденции литературного сегодня: «Полка» оглядывается на прошедшие 12 месяцев и пробует подвести им краткий итог.
Женский автофикшн
- Катя Петровская. Кажется Эстер. Перевод Михаил Рудницкий. Издательство Ивана Лимбаха, 2021.
- Алла Горбунова. Лето. Редакция Елены Шубиной, 2022.
- Дарья Серенко. Девочки и институции. No Kidding Press, 2021.
- Оксана Васякина. Рана. Новое литературное обозрение, 2021.
Сегодня русскоязычный автофикшн невозможно представить без двух книг: «Памяти памяти» Марии Степановой и «Раны» Оксаны Васякиной. Внутри самого жанра они обозначают разные тренды. С одной стороны, автофикшн как способ переосмысления исторического контекста через опыт собственной семьи. Сюда можно отнести и переведённую Издательством Ивана Лимбаха книгу Кати Петровской «Кажется Эстер» — попытка с помощью семейного фотоальбома восстановить историю своего рода, рассказ об Освенциме, Бабьем Яре, о невозможности забыть и преодолении многолетней немоты. С другой стороны — обнажённый личный опыт, феминистский, откровенный и прямой рассказ о смерти матери и пути с её прахом на родину в Усть-Илимск, о формальном или отстранённом отношении к смерти в России и об одиночестве и непрерывающейся, непроходящей связи. «Рана» Оксаны Васякиной очень точно заполнила неоткрытое прежде пространство, пустоту в литературном поле. После «Раны» стало возможно говорить о русскоязычном автофикшне как о явлении оформившемся, свершившемся.
Автофикшн — всегда разговор о себе и пережитом опыте — и при этом явление довольно податливое и гибкое, зависящее от оптики и интонации говорения. Так, в книге поэтессы Аллы Горбуновой «Лето» — фиксации нескольких месяцев на карантине 2020 года, дачной жизни, мелких домашних забот о ребёнке и муже и катарсического переживания болезни — находится место философии и мистицизму, фольклору и поэзии. В то время как книга Дарьи Серенко «Девочки и институции» — остросоциальный разговор о работе женщин в государственной культурной индустрии, построенный на стыке омертвевшей, бюрократической речи и живого, личного, девичьего голоса. Язык здесь обретает социальный контекст и почти магическую энергию для его преодоления. Помимо условностей жанра, главные тексты этого года сближает ещё одно — все они написаны женщинами. — Е. П.
Внимание к экологии
- Виктория Базоева. Ботанический заговор. Individuum, 2021
- Лонг Литт Вун. Путь через лес. О грибах и скорби. Перевод Анастасии Любаевой. Ад Маргинем Пресс, 2021
- Мерлин Шелдрейк. Запутанная жизнь. Перевод Ольги Ольховской. АСТ, 2021
- Кио Маклир. Птицы, искусство, жизнь: год наблюдений. Перевод Светланы Силаковой. Ад Маргинем Пресс, 2020.
- Андрей Яковлев. Страна отходов. Individuum, 2021
- Эми Липтрот. Выгон. Перевод Марии Агеевой. Ад Маргинем Пресс, 2021
Экологическая повестка — довольно новый для России литературный тренд, за рубежом давно оформившийся в отдельные жанры — экофикшн, cli-fi (climate fiction), соларпанк. Под сборным термином «экофикшн» понимают не только книги об экологических катастрофах, климатические антиутопии или исследования о грибах, растениях, океане и лесе: в широком смысле это литература о взаимодействии человека с природой и меняющихся отношениях с окружающей средой. В 2021 году на русском языке вышло несколько важных для этого поля книг.
Издательство Individuum выпустило две журналистские книги: большое расследование Андрея Яковлева «Страна отходов. Как мусор захватил Россию и можно ли её спасти?» (репортёрский нон-фикшн о мусорной реформе, токсичных свалках и сортировочных станциях) и «Ботанический заговор» журналистки и ландшафтного дизайнера Виктории Базоевой — культурную историю комнатных растений: из этой книги можно узнать, как цветы становились источниками экономической лихорадки или предметами войн, почему люди чувстуют привязанность к растениям, и просто получить советы, как ухаживать за прихотливыми цветами. (Кстати, об истории цветов через призму поэзии Серебряного века можно прочесть в книге филолога Ольги Кушлиной «Страстоцвет, или Петербургские подоконники».)
«Грибной поворот» — ещё один тренд внутри экофикшна. Тема, в общем-то, тоже не новая: ещё в середине прошлого века фанатом грибов был американский композитор Джон Кейдж, а Жиль Делёз и Пьер Гваттари ввели в философию понятие ризомы — иного принципа организации бытия и мышления, ставшего основой постмодернизма. Если кто-то возьмётся написать историю грибов как социокультурного явления — 2021 год и предшествующая пятилетка окажутся этапом массовой популяризации грибов. Показательно, что перевод «Запутанной жизни» Мерлина Шелдрейка — книги об организации жизни дрожжей и грибов — вышел в АСТ, хотя издательства-мейджоры реже улавливают дух времени.
Вместе с тем в исследовании Мерлина Шелдрейка намечается важная для экофикшна проблема: «Каково это — быть грибом?» Возможно ли человеку отказаться от антропоцентричного взгляда на природу? В большинстве художественных произведений о животных и растениях (романе Линор Горалик «Все, способные дышать дыхание» или, например, «Морских помойных рассказах» Людмилы Петрушевской) сознание существ, ставших главными героями, очеловечивается. Экофикшн сегодня пытается найти новые способы разговора о природе — даже не о ней, а вместе с ней: вне потребительской оптики и антропоцентризма. Теоретические основания для такого подхода предлагались ещё работой Жан-Мари Шеффера «Конец человеческой исключительности» (в России вышла в 2010-м в «НЛО») и такими книгами, как «Интернет животных» Александра Пшеры (2017, Ad Marginem).
Отчасти решением здесь становится гибридный жанр автофикшн. Издательство Ad Marginem, амбассадор зарубежного экофикшна, выпустило несколько знаковых текстов: «Путь через лес. О грибах и скорби» антрополога Лонг Литт Вун — об «уходе в лес» как попытке пережить смерть мужа и о перенастройке жизни под ритмы грибов. В одной книге органично соединяются размышления о жизни современного человека и рецепты грибного паштета или мороженого из лисичек. Похожим образом устроен изданный год назад дневник Кио Маклир «Птицы, искусство, жизнь»: переосмысление жизни происходит параллельно орнитологическому путешествию и наблюдению за птицами, а певчий дрозд или черношапочная гаичка становятся столь же важными явлениями, как Эмили Дикинсон или Пауль Клее. Чуть более поэтичен литературный дебют журналистки Эми Липтрот «Выгон» — феминистский дневник о возвращении из Лондона и борьбе с алкогольной зависимостью на островах Шотландии, откровенный и сильный, почти фольклорный текст: «Я думаю о своей личной геологии. Моё тело — континент… Каждая моя веснушка — достопримечательность. Каждая слеза — река». К расширяющейся тенденции обратилась Школа литературных практик: она устроила целую экофикшн-лабораторию, результатом её должен стать сборник текстов о человеке и окружающем его мире. Кстати, о том, как об экологии, преобразовании и понимании природы размышляли русские писатели, у «Полки» в этом году вышел подкаст «Климат-контроль». — Е. П.
Бум исторических романов
- Дмитрий Быков. Истребитель. АСТ, 2021
- Линор Горалик. Имени такого-то. Новое литературное обозрение, 2022
- Виктор Ремизов. Вечная мерзлота. Рубеж, 2021
- Леонид Юзефович. Филэллин. Редакция Елены Шубиной, 2021
Премию «Большая книга» получил в уходящем году Леонид Юзефович за роман «Филэллин», действие которого разворачивается в 20-е годы XIX века. Его герой, уральский штабс-капитан Григорий Мосцепанов, отправляется добровольцем в Грецию, в это время воюющую за независимость с Османской империей. Разумеется, Юзефович не впервые пишет исторический роман и не в первый (а в третий!) раз получает за него крупнейшую российскую литературную премию, но в этом году вообще богатый урожай исторических романов.
Дмитрий Быков завершил так называемую «И-трилогию», посвящённую событиям предвоенного СССР, романом «Истребитель» о середине 30-х годов: речь в нём идёт о героической эпохе советской авиации, а в героях узнаются исторические лица — лётчик Валерий Чкалов, писательница Мариэтта Шагинян, Константин Бадигин — капитан несколько месяцев дрейфовавшего во льдах парохода «Георгий Седов». Как и «Филэллин», роман Быкова вышел в «Редакции Елены Шубиной».
Виктор Ремизов, вышедший в финал «Большой книги» с романом «Вечная мерзлота», обратился к периоду послевоенному — и показал совсем другую сторону советской истории. В центре сюжета его книги, основанной на подлинных документах, дневниках и свидетельствах очевидцев, незаконченное строительство Трансполярной магистрали в северном бассейне Енисея, а герои — ссыльные, заключённые, спецпереселенцы, семьи «врагов народа». К другой болезненной теме из советской истории обращается Линор Горалик в романе «Имени такого-то»: сюжет её фантасмагорического романа, полного живых машин и механизированных людей, происходит в 1941 году, и в основе его, несмотря на аллегоричность, лежит реальная история эвакуации 500 пациентов и медперсонала психиатрической больницы (будущей Кащенко) на барже из Москвы, к которой подступают немцы. К теме спасения беспомощных в трагических обстоятельствах обратилась, хотя и совсем иначе, в своём новом романе «Эшелон на Самарканд» и Гузель Яхина, описавшая долгую эвакуацию детей из голодающего Поволжья на юг.