Полярные ворота
Как остановить отъезд людей из богатой Мурманской области.
В конце 2019 года правительство Мурманской области во главе с губернатором Андреем Чибисом приняло стратегию «На севере — жить!». Сегодня, прилетев в Мурманск, «#На севере — жить!» можно увидеть в аэропорту, на сувенирной продукции, футболках, баннерах социальной рекламы, на толстовках, в которых любят появляться на публике сам губернатор, его замы и другие чиновники области. Несмотря на активную пропаганду жизни в Мурманской области, в 2020 году регион покинуло четыре с половиной тысячи человек. В области работают «Северсталь», «Новатэк», «Норникель», «Русал» и «Фосагро», местные рыбаки добывают 13% всей российской рыбы, по объему валового регионального продукта на душу населения область занимает 13-е место в стране. Но люди уезжают: c 2000 года население области сократилось с 941 000 до 733 000 человек, трудоспособное — с 634 000 до 435 000. Можно ли остановить этот поток?
Являясь территорией европейской части России уже сотни лет, Мурманская область — относительно молодой регион в том, что касается освоения и развития. С давних пор тут жил малочисленный оленеводческий народ саамы. Жили тихо, платя дань одновременно русским и норвежцам, пока к XVII веку первые не утвердили свое безоговорочное владение территориями Мурома, как раньше называли Кольский полуостров. Соседями саамов еще со времен Новгородской республики были поморы, занимавшиеся рыбным промыслом преимущественно в Белом море.
Большая цивилизация шла на Кольский полуостров следующие два с половиной века, оставляя неглубокие шрамы в виде серебряных и медных рудников и небольших сел и острогов. Связь с «материком» наладилась здесь только в 1916 году, когда поселок Семеновский, находящийся близ заложенного за два года до этого порта, получил статус города и название Романов-на-Мурмане. В том же году Романов был соединен железной дорогой с Петрозаводском.
Большинством сохранившихся до настоящего времени населенных пунктов и своей славой промышленного региона Мурманская область обязана академику Александру Ферсману, начавшему полномасштабную геологическую разведку территории в 1920-х годах. Им и коллегами были обнаружены месторождения апатитов, медно-никелевых и железных руд. В регион пришли индустриализация, коллективизация и прочие прелести ранних лет советской власти.
₽84 млрд получил в 2020 году консолидированный бюджет Мурманской области от налоговых органов
Первозданные горы Хибины начали взрывать и углублять карьерами, тундру — застраивать горно-обогатительными комбинатами. Область была слишком малонаселенной для работ такого масштаба и таких темпов, поэтому на север устремились эшелоны «спецпереселенцев». Самые большие в Европе карьеры, шахты и фабрики — во многом дело рук десятков тысяч заключенных и ссыльных полуострова, о чем сегодня в регионе говорят только редкие экспонаты муниципальных краеведческих музеев и еще более редкие топонимы. Например, убранная в трубу под Кировском речка Услонка — от УСЛОН (Управление Соловецкого лагеря особого назначения).
Период сталинского принудительного труда и репрессий, тяготы войны сменились ударными стройками комсомольцев, северными надбавками и социалистическим подвигом, продлившимся чуть менее 40 лет и закончившимся распадом Советского Союза, приватизацией, оптимизацией, нищетой одних, процветанием других и массовым оттоком населения из области. Если в 1990 году в регионе проживало 1,2 млн человек, то сегодня население почти на полмиллиона меньше. При его концентрации преимущественно в моногородах и поселках в Мурманской области особенно ощущается влияние промышленных гигантов российских миллиардеров. Но славен регион, конечно, не только коптящими трубами и карьерами глубиной в сотни метров, но и рыбой, которая сделала миллиардером Виталия Орлова (№121 в списке Forbes, состояние $1 млрд), основателя холдинга «Норебо». На эту компанию приходится более 30% всей российской квоты на вылов рыбы.
Неподеленный улов
Сегодня в «Норебо» входит 16 рыбопромысловых компаний и более 40 рыболовных судов, их можно встретить и в Северной Атлантике, и у берегов Камчатки и Сахалина, и в юго-восточной части Тихого океана, и у западного побережья Африки.
Полномочному представителю директора управляющей компании «Норебо» Владимиру Григорьеву шестой десяток, он и сам был штурманом траулера, директором рыбопромысловых компаний, со временем влившихся в «Норебо», а сейчас, помимо позиции в холдинге, также председательствует в правлении Союза рыбопромышленников Севера, в который входит 67 компаний, больших и малых. Изменения в законодательстве грозят большими проблемами многим компаниям и могут уничтожить малый бизнес. Речь идет о распределении квот на вылов. Сегодня они распределяются в основном по «историческому принципу», согласно которому размер права на вылов определяется исходя из фактического вылова за определенный период. Другими словами, кто раньше ловил, тот и продолжает ловить. В последний раз квоты распределились на 15 лет вперед в 2018 году. Однако в 2020-м стало известно, что подготовлен проект указа президента, в котором предлагалось пересмотреть этот принцип в пользу аукционного. Против выступили Росрыболовство и объединения средних и малых промысловых предприятий, заподозрив, что за инициативой стоят интересы тех, кто только хочет зайти в отрасль, имеет солидные средства, но не имеет квот. Идею с аукционами отправили на доработку.
Угроза снова начала приобретать реальные очертания в конце июля 2021 года, когда в интервью газете «Ведомости» вице-премьер Виктория Абрамченко заявила о постепенном отказе от «исторического принципа» и о том, что преобразования не должны навредить тем, кто «пришел по правилам, которые обозначило государство: со своими инвестициями в строительство судов и прибрежной инфраструктуры». Речь тут идет об инвестиционных квотах, или, как их называют в рыболовной отрасли, «квотах под киль». С 1 января 2019 года 20% от всех квот было передано под инвестиции в развитие прибрежной инфраструктуры и обновление рыболовного флота. При этом флот должен быть именно российского производства. Сегодня по программе «квота под киль» в России строятся 25 судов разных классов, среди которых десять траулеров принадлежат «Норебо». Помимо судов, холдинг также инвестирует в развитие инфраструктуры — в селе Минькино на берегу Кольского залива. Здесь Григорьев показывает рыбоперерабатывающий завод, в ближайшие годы, по планам, рядом построят новый терминал «Ударник», инвестиции в него составят порядка 4 млрд рублей.
600 тонн биоресурсов добыли рыболовные организации Мурманской области в 2020 году
На пирсе из траулера выгружают охлажденную треску — 12 т, добытых за неделю в Баренцевом море. Судно простоит тут 12 часов и снова отправится на промысел. И так, пока не выберет свою квоту. «Здесь будет причал на 300 м, терминал построим, — говорит Григорьев, указывая на береговую линию вдоль залива. — Нам нужны достаточные глубины, чтобы сюда могли заходить контейнеровозы, а в рыбном порту Мурманска их нет. Сейчас ведь как происходит: траулеры выловили рыбу, загрузили в море же на транспорт, и она пошла в Голландию уже в замороженном виде. Наша идея — всю перевалку, всю отправку по всему миру сделать отсюда».
У «Рыболовецкого колхоза «Энергия» в поселке Ура-Губа есть только один траулер и квота 1700 т, которая была выбрана и принесла в 2020 году чуть более 13 млн рублей прибыли. В этом году колхозный траулер «Вутан» стоит на приколе в Мурманском морском рыбном порту. В «Энергии» надеются сдать его в аренду тем, у кого квота еще осталась. Но нужно спешить — в октябре «Вутан» должен встать на капитальный ремонт. Если его не провести, то судну запретят выход в море. Денег на «капиталку» сейчас у колхоза нет.