«Развиваем толерантность»: как работают спортивные проекты для людей с инвалидностью
Люди с ограниченными возможностями здоровья могут заниматься спортом при определенной поддержке, но те, кто готов им помогать, сталкиваются со многими сложностями — от поиска финансирования до преодоления предрассудков. Рассказываем об этом на примере трех героинь, которые занимаются с детьми и взрослыми бегом, фигурным катанием и плаванием.
Юлия Толкачева и Анастасия Плетминцева — основательницы фонда «Спорт для жизни», который проводит забеги для людей с инвалидностью, готовит участников, волонтеров-сопровождающих и тренеров. Жанна Сорока занимается с детьми с ограниченными возможностями здоровья фигурным катанием. Яна Антонова и Александра Соколова построили в Архангельской области инклюзивный бассейн. Все они в своей работе столкнулись с похожими сложностями: отсутствием методик, нехваткой денег и подозрительным (а иногда — откровенно агрессивным) отношением окружающих.
Увидеть проблему
11 лет назад в оздоровительную группу по фигурному катанию в региональной спортивной общественной организации «Конек Чайковской» привели двух сестер четырех и пяти лет. Через какое-то время тренер Жанна Сорока заметила, что что-то не так: девочки иначе понимали обращенную к ним речь, по-другому реагировали. Когда Сорока позвала на разговор маму, та призналась, что у девочек расстройство аутистического спектра и что она скрыла это, боясь, что дочерей не возьмут в секцию. «Вы нас не прогоните?» — спросила она. Жанна решила, что сможет тренировать девочек. «Спорт развивает нейронные связи в коре головного мозга и развивает моторику, это известная истина, — говорит она. — Фигурное катание в оздоровительной группе — это постоянное повторение одних и тех же упражнений с их последующим усложнением. Эта схема хорошо имплементируется в АВА-терапию, благодаря которой дети с аутизмом показывают хорошие результаты. Идея терапии в том, чтобы до определенного возраста максимально вложить в ребенка. В рамках инклюзивной группы результаты будут лучше, потому что дети есть дети, они копируют сверстников».
Жизнь архангелогородки Яны Антоновой изменилась после рождения ребенка с CHARGE-синдромом — редким врожденным аутоиммунным заболеванием. Ее сын имел множественные пороки развития, лечить и реабилитировать его в регионе было сложно. Финансы позволяли Яне каждые два месяца ездить на лечение и реабилитацию в Москву, фактически живя на два города. Но после пяти лет постоянных поездок она задумалась о том, чтобы организовать реабилитацию в Архангельске — ведь не все семьи детей с инвалидностью могли себе позволить ездить в столицу.
Юлия Толкачева, напротив, своего первого подопечного нашла сама. Она всю жизнь занималась спортом, получила высшее образование в области физической реабилитации, была фитнес-инструктором и в 2012 году открыла собственную студию. В 2013 году вместе с подругой Анастасией Плетминцевой, работавшей в благотворительности, Юлия оказалась на тренинге американской организации, которая развивает паралимпийский спорт. Их удивило, как сильно в США развита инфраструктура для людей с инвалидностью и как хорошо налажена работа тренеров. Юлия загорелась идеей подготовить незрячего человека к марафонской дистанции и написала об этом в соцсетях. Вскоре ей позвонил молодой человек из Омска. С рождения незрячий 28-летний Александр Меньшиков мечтал бегать и участвовать в соревнованиях, но никто не оказывал ему поддержку. Юлия и Анастасия придумали, как организовать его тренировки дистанционно. Проект назвали «Марафон в темноте: от Омска до Москвы». «В первую очередь мы хотели через спортивный челлендж повысить качество жизни одного незрячего человека, ведь для его занятий спортом ему нужен был зрячий партнер. Нам нужно было создать спортивный тандем», — говорит Юлия. А кроме того, она собиралась заняться решением более масштабных проблем — повысить доступность среды для людей с инвалидностью по зрению не только в спорте. «Общество в целом мало знает о незрячих, о том, как они живут, что им подходит, а что нет, — говорит Анастасия. — Именно коммуникация между разными людьми создает синергию, правильную атмосферу в обществе».
Найти подход
Тренировки давались Александру непросто. «Нужно было ставить технику бега с нуля. Незрячий человек абсолютно иным образом понимает свое тело в пространстве, реагирует на слова по-другому. Знаний о том, как правильно коммуницировать, у меня не было, все делали на ощупь, пробовали». Информацию о том, как заниматься с незрячими, удалось найти в зарубежных статьях и видео. Было много тактильной работы, когда нужно было объяснять технику упражнений, подбирать ритм и одну длину шага. Сложности добавляло то, что Александр высокий, а Юлия небольшого роста.
Юлия разработала план тренировок для Александра и поставила цель: через полгода после начала занятий пробежать 10 км на Московском марафоне. Александр занимался в Омске три раза в неделю с волонтерами, которые писали отчеты для Юлии. Несколько индивидуальных тренировок с ней у него прошли в Москве. Тем временем Анастасия взяла на себя все оргвопросы, занималась маркетингом, коммуникацией. Искала волонтеров в социальных сетях и через личные знакомства, которые помогли бы Александру тренироваться в Омске. А когда он приехал на марафон, помогла ему получить медицинский допуск.
Жанна Сорока, которая тренировала девочек с РАС, для подбора методики связалась с их психологом. Та порекомендовала сделать чек-листы для отслеживания динамики (чек-лист представлял собой список упражнений, которые обычно выполняют на тренировках по фигурному катанию, с возможностью ставить оценки: 0 — упражнение осталось на том же уровне, -1 — регресс, 1 — прогресс). Кроме того, Жанна придумала разбивать упражнения на отдельные элементы. Например, для того, чтобы сделать упражнение «цапелька», надо встать на одну ногу, подняв вторую, руки развести в стороны, и на четыре счета ехать по льду на одном коньке. С дробными инструкциями девочкам было проще выполнять упражнения и добиваться прогресса.
Еще одна методика, которую советовала психолог, — карточки, на которых изображены упражнения. Считается, что изображение помогает ребенку сразу понять, что нужно сделать. Жанна попробовала, но позже отказалась от этого способа: без карточек ребенок смотрит на педагога, окружающий мир и других детей. «На мой взгляд это эффективнее, — говорит Сорока, — хотя психологи, наверное не всегда со мной согласны».