Однажды летом
Кто не мечтает об уикенде, проведенном на Лазурном Берегу? Какая актриса не хотела бы получить роль мечты, а за нее — каннскую «Золотую пальмовую ветвь»? Какой летний лук обойдется без украшений (если это украшения Bulgari)? Всё совпало в нашей истории с Алёной Михайловой
Мы с волнением следили за тем, как съемочную группу «Жены Чайковского» встречали в Каннах. Какие эмоции у Тебя были во время фестиваля и что чувствуешь сейчас?
У меня смешанные чувства были тогда и есть сейчас, потому что моя радость и восторг от фестиваля приходят параллельно осознанию, что в это же время происходит страшная трагедия, люди теряют самое дорогое — своих близких, родных, дома. До фестиваля на протяжении месяца я задавалась вопросом: а нужно ли мне там быть? И пришла к выводу, что нужно, потому что искусство объединяет, искусство — это совесть человечества. В текущей ситуации, безусловно, чудо, что фильм попал на фестиваль. И я очень благодарна за подобный опыт. Это большая ответственность — сегодня представлять страну на фестивале международного уровня. Я готовилась к худшему, верила в лучшее, но реальность превзошла все мои ожидания. Я была шокирована тем, как приняли фильм и нашу команду, и не ожидала получить такое количество тепла, любви и поддержки от совершенно незнакомых людей.
Ты говорила в прошлых интервью, что хочешь сыграть серьезную роль в полном метре. Получается, твоя героиня Антонина Милюкова — исполнение мечты?
Мне кажется, главная роль такого плана в полном метре — это мечта любого актера. Никогда прежде мне не доводилось играть не вымышленного персонажа, а реального человека, который в действительности жил. Это совершенно другая степень погружения и проживания. Необъяснимая энергия, которая была со мной на протяжении всех четырех месяцев подготовки и съемок. Это большое счастье — работать с Кириллом и его командой: на площадке всегда чувствовалось, что ты имеешь дело с настоящими профессионалами, я бы даже сказала, перфекционистами до мозга костей, и тебе не нужно беспокоиться ни о чем, кроме своей актерской задачи. Все жили проектом от начала и до конца, думали и говорили только о нем. Съемочная группа — это большой слаженный механизм, где важен каждый и без любого из команды такого результата бы не было.
Что было самым сложным в работе над ролью?
Начнем с того, что это первый исторический проект в моей жизни. Разница между XIX и XX веками колоссальная буквально во всем. Начиная от скорости и ритма жизни, заканчивая представлениями о мире… Тогда гендерные границы были очень четкими, а сейчас они постепенно стираются и превращаются в унисекс. Это совсем другая эпоха: с отсутствием электричества, керосиновыми лампами, со сковывающей и несвободной одеждой, удушающими корсетами, париками, долгими переписками, сходство только одно — человек. Но вопрос, как органично сыграть того, кто родился и жил совсем в другое время. И раскрыть этот баланс между тем универсальным, что нас объединяет, и той пропастью, которую создают 200 лет разницы между нами, — вот эта задача была самой трудной. В этом процессе очень легко впасть в жеманность, манерность и искусственность. Мы с Одином до сих пор записаны друг у друга в телефонах Антонина Ивановна и Чайковский Пётр Ильич. Пытались в переписках уловить мелодику речи тех времен, с устаревшими оборотами. Самым сложным оказалось отпустить Антонину. И начать жить свою жизнь, трансформировав прожитый опыт.