От империй Луны к серым пришельцам: развитие представлений о внеземной жизни
В высшей степени банальным представляется замечание, что звезды всегда притягивали внимание людей. Ибо всякий, бросивший взгляд на ночное небо, может и сам убедиться: большую часть времени, кроме звезд, там смотреть совершенно не на что. Выбор, таким образом, был невелик с самого начала. Ночью люди смотрели на звезды, и – этим человек и отличается от животных – старались придумать видимому какое-то объяснение.
Так появились первобытные, а затем древние космологии – первые представления об устройстве Вселенной. Чрезвычайно разнообразные, иногда потрясающие глубиной и поэтичностью, и всегда абсурдные с высоты современного знания… Но и знания тоже накапливались. Параллельно с сочинением мифов люди пытались выявить в расположении и движении светил какую-то разумную систему. Первобытный охотник чувствовал, что мерцанием звезд мироздание говорит с ним. И пытался взломать шифр.
Противоположность земного и небесного
Организованный характер данные попытки приобрели сразу после перехода к оседлости. Так, согласно одной из гипотез, Стоунхендж мог выполнять функции обсерватории. По крайней мере, наряду с прочими ритуальными функциями. Что, разумеется, отнюдь не подразумевает наличия в нем телескопов. Даже тысячелетия спустя, в средние века, наблюдение небесных тел велось почти без использования инструментов. При этом положение Луны и Солнца отмечалось по отбрасываемой тени, положение же звезд – относительно неподвижных ориентиров. То есть звездочета должны были окружать некие возвышения. И трилиты вполне могли работать в этом качестве.
Как легко видеть по трилитам, исследования космоса уже в древности были занятием весьма затратным. Однако, с точки зрения ранних земледельцев, усилия оправдывались выполнением комплекса календарных функций. Значение, придаваемое неолитическими народами календарям, граничило с одержимостью, свидетельством чему может являться, в том числе, и сверхточный календарь майя. Казалось бы, и так можно понять, когда погода стала благоприятной для посева, а когда пора убирать урожай. Но древний человек полагался не на собственные наблюдения, не на здравый смысл, а на знамения, сообщающие волю небес, и на опыт предков, заветы которых сводились в нерушимые своды правил, регламентировавших всю хозяйственную деятельность. В том числе «правильные» даты начала и завершения сельскохозяйственных работ. Каменный, а значит, нерушимый, олицетворяющий вечность календарь соответствовал духу времени.
В дальнейшем тысячелетиями ситуация не менялась – ввиду отсутствия объективных предпосылок для этого. О звездах человек знал лишь то, что они существуют. О планетах же – то, что они существуют и движутся. Казалось бы, небесные тела имеют иную, особую природу, существуют от тел земных независимо, хотя и как-то влияют на мир подлунный, будучи важной и осмысленной частью мироздания. Гипотезы по поводу природы небесных тел строились, они интересны, но не имеют отношения к делу. Важно лишь, что и в пытавшейся мыслить рационально античности астрономия не отделялась от астрологии и пифагорейской нумерологии. Именно «взломом шифра», которым кодировались послания Космоса, занималась, в частности, в V столетии знаменитая женщина – математик, механик и астроном (следовательно, в сумме астролог) – Гипатия. Иные же мужчины, впрочем, и до сих пор не оставляют попыток прочесть судьбу по звездам.
Разорвать же крепившиеся от начала времен шаблоны мышления первым, видимо, удалось Лукиану Самосатскому, ныне лунному кратеру, а в прошлом популярному сатирику, работавшему во II столетии до н.э. Лукиан незаслуженно забыт, но все-таки косвенно широко известен современной аудитории благодаря неадекватно воспринятой современниками истории об уничтожении Архимедом римского флота с помощью бронзовых зеркал. Первым тепловой луч сумел представить и убедительно (читатели поверили) описать именно он. Но еще более яркими произведениями Лукиана являются романы «Икароменипп» и «Правдивая история», действие которых разворачивается на Луне и на Венере... Не приходится однако удивляться, что, в отличие от теплового луча, космические полеты, концепция множественности обитаемых миров и описания битв с причудливо выглядящими инопланетянами во II веке до н.э. читателем были восприняты правильно – как приключенческая фантастика. Греки и римляне честно пытались – репутация обязывала – представить Луну как тело, имеющее общую с Землей природу. Но у них ничего не получилось.
Империи солнца и луны
В античности развитие представлений о Космосе уперлось в потолок. Не располагая какими-либо, кроме глаз, инструментами для исследования, люди не имели и фактов, обеспечивающих базу для сколько-то разумных гипотез о природе небесных тел. Так что переломить ситуацию смог только Галилей, создавший в 1609 году телескоп. Сначала лишь 3-кратное, а позже и 32-кратное увеличение позволило наконец увидеть то, что ранее от человека было скрыто.
...О Галилее помнят главным образом в связи с Землей, которая вертится вопреки мнению Инквизиции. Но геоцентрическая модель в любом случае была известна и до Галилея. Настоящий же шок вызвало открытие рельефа на Луне, причем высоту гор астроному даже удалось измерить. Простейший телескоп позволил наблюдать также фазы Венеры, доказывающие что это сферическое тело, отражающее солнечный свет, и спутники Юпитера. Все это в корне противоречило устоявшимся аристотелевым представлениям о принципиально различной природе небесного и земного.
Если на Луне есть горы и на Земле есть горы, если у Земли есть спутник и у Юпитера есть, логично казалось предположить, что планеты подобны Земле. И это лишь минимум того, что мыслителям XVII столетия в свете открытий Галилея показалось предположить вполне логичным. Ведь, хотя авторитет Аристотеля и пошатнулся, что и вызвало беспокойство Рима, иной логики, кроме аристотелевой, изобретено еще не было. Аристотелево же видение мира предполагало, что целесообразность (причем конечной целью является человек) – такое же объективное качество тел, как форма.
То есть, если уж на Луне имелись горы, то возвышались они там не просто так, а «зачем-то» и даже, точнее, «для кого-то». Здравый смысл, часто идущий с логикой рука об руку, подсказывал, что землянам горы на Луне, тем более раз уж они не видны невооруженным газом, ни к чему. Следовательно, на спутнике Земли кто-то живет.
Но если все планеты – подобные Земле и Луне сферические каменные тела, то и населены они тоже должны быть все. Это действительно казалось единственно логичным выводом.