Отрывок из книги Нормана Мейлера "Грохот в джунглях"

EsquireСпорт

Мухаммед Али против Джорджа Формана: как прошел величайший поединок в истории бокса

Esquire публикует отрывок из книги Нормана Мейлера The Fight о том, как прошел один из главных поединков в истории бокса — "Грохот в джунглях", состоявшийся 30 октября 1974 года в Киншасе.

Перевод Владимира Бабкова

В набрякшем воздухе витало предчувствие грозы. Ночь была душной, и теперь, ранним утром, температура успела подняться выше обычного — градусов до двадцати шести или двадцати семи. Однако при мысли о надвигающемся бое Нормана пробирала дрожь. Он сидел рядом с Плимптоном во втором ряду от ринга — место, ради которого стоило преодолеть тысячи миль (...). Перед ними, у самого края площадки, устроились фотографы и репортеры из телеграфных агентств. За канатами был Али; он шаркал ногами, проверяя, не скользят ли подошвы, демонстрируя их по очереди внимательной публике, и время от времени, крутнувшись вихрем, высыпал перед собой калейдоскоп холостых ударов — тра-та-та-тах, тра-та-та-тах,— добрую дюжину за пару секунд. Мельтешня перчаток, восторженные крики зрителей. Он был совершенно один в ринге — Претендент к услугам Чемпиона, Король, бросивший вызов Самозванцу,— и, в отличие от других боксеров, увядающих в ожидании обладателя титула, Али словно наслаждался своей единоличной властью над этим небольшим пространством. Он выглядел совсем не испуганным и почти счастливым, как будто две тысячи горьких ночей, проведенных им без титула после того, как он лишился его даже не в результате поражения — а это, пожалуй, не меньший удар, чем написать «Прощай, оружие» и не найти возможности опубликовать его,— были семью годами библейского испытания, через которое он сумел пронести нетронутыми долю своей чести, своего таланта и своей жажды величия, и сейчас, в эти минуты, от него исходил свет. Его туловище блестело, как бока породистого скакуна. Казалось, он полностью готов к схватке с самым страшным и беспощадным тяжеловесом из тех, что появлялись в боксерских кругах за много лет,— возможно, с самым ужасным гигантом в истории бокса,— и пока Король стоял один на ринге, дожидаясь прибытия Чемпиона, занятый своими думами, какими бы они ни были, и своим личным общением с Аллахом, что бы это ни значило, пока он стоял, и шаркал подошвами, и осыпал градом ударов невидимого соперника, Лорд-хранитель печати, Анджело Данди из Майами, методически обходил ринг, останавливаясь у каждого столбика, и на глазах у всего стадиона столь же методически ослаблял каждую из четырех винтовых муфт, регулирующих натяжение каждого из четырех канатов, причем делал это с помощью гаечного ключа и отвертки, которые, должно быть, положил к себе в саквояж еще в Нселе и привез оттуда в автобусе и принес из раздевалки сюда, к рингу. И, приведя канаты в надлежащее состояние, то есть ослабив их до такой степени, чтобы его боец мог отклоняться назад достаточно далеко, он покинул ринг и вернулся на свое место. Никто не обратил на него особенного внимания. (...)

На ринге появился Форман. Он был в красных бархатных трусах с белой полосой и синим поясом. Цвета американского флага обнимали его чресла, и боксерки на нем сияли белизной. Он выглядел серьезным, даже застенчивым, как большой мальчик, который, по выражению Арчи Мура, «поистине сам не знает своей силы». На красном бархате трусов выделялись белые буквы GF, его инициалы. Great Fighter — Великий Боец.

Судья на ринге Зак Клейтон, тоже черный и весьма почитаемый, уже ждал. Джордж неторопливо проследовал в угол, пошаркал, тихо переговорил о чем-то со своими, дал наканифолить себе подошвы, и бойцы сошлись в центре ринга, чтобы выслушать инструкции. Настало время каждому из них исторгнуть из души другого толику страха. Листон поступал так со всеми противниками, покуда не встретил Али, который — в ту пору Кассиус Клей в возрасте двадцати двух лет — ответил ему грозным взглядом, исполненным уверенности в грядущих триумфах. Форман, в свою очередь, смотрел так на Фрейзира, а позже на Нортона. Суровый взгляд, неумолимый, как смерть, роковой, словно поворот ключа в захлопнувшейся двери склепа.

В этот момент Али сказал Форману (как все узнали потом): «Ты слышал обо мне с детства. Ты шел по моим стопам с тех пор, как был мальчишкой. Теперь ты должен встретиться со мной, твоим господином!» — слова, которых представители прессы слышать не могли, но губы Али двигались, его голова была в двенадцати дюймах от головы Формана, его глаза смотрели в глаза Джорджу. Форман сморгнул, он казался удивленным, как будто реплика Али задела его чуть сильнее, чем он ожидал. Он толкнул перчатку Али своей, точно говоря: «Это был твой раунд. Теперь мой черед».

Бойцы снова разошлись по углам. Али прижал к бокам локти, закрыл глаза и вознес молитву. Форман повернулся к нему спиной. Целых полминуты перед началом боя он стоял в своем углу, взявшись за канаты и перегнувшись через них наружу, так что его огромные, мощные ягодицы были обращены к Али. Он сохранял эту позу так долго, что в ней стала сквозить насмешка, как будто он хотел сказать: «Вот тебе мой салют, господин!» Он выпрямился лишь после того, как прозвенел гонг.

Гонг! Под аккомпанемент долгого неслышного вздоха всеобщего облегчения Али ринулся навстречу противнику. Он казался столь же могучим и целеустремленным, как Форман, и сдерживал себя, словно это он представлял собой истинную угрозу. Они столкнулись, когда тела их разделяло еще около пяти футов. Оба отшатнулись назад, точно одноименные полюса магнита, не способные преодолеть силу взаимного отталкивания. Потом Али снова пошел вперед, Форман пошел вперед, они стали кружить, финтить, они двигались по наэлектризованному рингу, и Али нанес первый, осторожный удар левой. Недолет. Тогда он молниеносно выстрелил правой — удар, прямой как шест, угодил точно в лоб ошеломленному Форману, и все услышали безошибочный шмяк плотного, уверенного попадания. Стадион ахнул. Что бы ни произошло дальше, Форману уже досталось. Ни один противник за несколько лет не бил Формана так сильно, ни один спарринг-партнер на это не отваживался.

В ярости Форман кинулся вперед. Али усугубил оскорбление. Он обхватил Чемпиона за шею и надавил вниз, нагнул его голову вниз грубо и решительно, давая Форману понять, что он гораздо жестче, чем ему обещали, и миндальничать с ним не намерен. Они снова принялись кружить. Финтить. Они бросались друг на друга и отскакивали. Было похоже, что у обоих в руках по пистолету. Если один выпалит и промажет, другой наверняка попадет. Если ты ударишь, а твой соперник окажется к этому готов, твоя голова примет его удар. Шок! Это все равно что схватиться за высоковольтный провод. Раз — и ты на полу.

Али не танцевал — скорее, легонько прыгал из стороны в сторону, выискивая возможность для атаки. Так же действовал и Форман. Прошло, наверное, секунд пятнадцать. Внезапно Али выстрелил снова. Опять правой. Опять сильно. Раздался звук, как от удара по арбузу бейсбольной битой. И вновь Форман после этого бросился вперед, и вновь Али обнял его за шею правой рукой, а потом сунул левую перчатку Форману под мышку, чтобы он не мог размахнуться своей правой. Это был эффективный прием связывания соперника из арсенала боксеров-профессионалов. Рефери разбил клинч. И снова они стали перемещаться в невидимом поле притяжения и отталкивания, то ныряя вперед, то уходя в сторону, чуть наклоняя к плечу головы, каждый стараясь вызвать в другом всплеск паники,— двое великанов, быстрых, как пумы, заряженных на прыжок, как тигры,— от них словно рассыпались незримые искры. Али ударил опять — прямой левой, затем прямой правой. Форман отреагировал, как бык: он свирепо ринулся на Али. Страшный бык. Его перчатки были выставлены вперед, точно рога. У Али не хватало пространства, чтобы прыгнуть в сторону, ткнуть его и уйти, оттолкнуть и уйти. Али отпрянул, сделал финт, снова отпрянул и очутился на канатах. Форман запер его. Бой продолжался всего тридцать секунд, а Форман уже загнал его на канаты. Али даже не пытался обойти эти вытянутые перчатки, готовые исколотить его, измять, раздавить его грацию, нет — отступая, Али собрал свою дань. Он еще раз ударил Формана левой и еще раз правой.

Но все же по рядам зрителей прокатился стон. Они видели Али на канатах. Кто мог не думать о том, как долго он сможет продержаться? Он уже в плену — и так скоро! Но Форман сбился с прицела. Ему помешали последние выпады Али, левой и правой. Удары Формана оказались неподготовленными, и Али отбил их, блокировал. Бойцы сцепились в клинче. Рефери развел их. Али ушел с канатов на удивление легко.

(...)

Когда Форман выходит (на второй раунд), Али возвращается к канатам, нет, дает загнать себя в угол, самое плохое место на ринге, наихудшее по всем боксерским канонам. В углу ты не можешь ускользнуть в сторону, не можешь податься назад. Ты должен с боем прорываться наружу. Под скрежещущий взвизг толпы — такой слышишь на гонках, когда один автомобиль пытается обойти другой,— Форман надвинулся на Али, и Али загнанной крысой забился в углу, с неистовой скоростью выбрасывая свои перчатки навстречу перчаткам Формана. Это выглядело так, словно двое высоких юнцов пытаются угостить друг друга пощечиной. Ничего похожего на обычную тактику, когда ты пулей выскакиваешь из угла, или подныриваешь под руку соперника, или идешь на таран. Но поскольку Али попадал, а Форман нет, Джордж отступил в смятении, словно вернувшись к воспоминаниям о тех драках, в которых он участвовал десятилетним и боялся,— да, Али, кажется, сделал какой-то психологический выбор и угадал. Он вырвался из угла и вновь поймал Формана за шею захватом, да так удачно, что на лице у Формана появилось задумчивое выражение вола, заарканенного ковбоем. (...)

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Глава 1: Москва Глава 1: Москва

Ты говорил, город – сила. А здесь слабые все

Esquire
Олень, иди за мной Олень, иди за мной

Ксения Рождественская о «Пожаре» Дэвида Линча

Weekend
Его ошибка — война Его ошибка — война

Началось всё со случайного разговора в спортивном комплексе «Форо Италико»

Дилетант
«Секретики»: советский андеграунд и размышления об изоляции «Секретики»: советский андеграунд и размышления об изоляции

О чем размышляли советские художники и почему это отзывается в нас

РБК
Виктор Цой. 1984 – 1988 Виктор Цой. 1984 – 1988

«Кино» требует развития, и Цой собирает электрический квартет

Esquire
Сил моих больше нет! Сил моих больше нет!

Что делать, если дети доводят тебя до белого каления

Лиза
Сенсоры холода помогли дрозофилам с полезной ленью Сенсоры холода помогли дрозофилам с полезной ленью

Благодаря ним мухи отреагировали на длительные изменения условий

N+1
Наука против пушек: как развивалась астрономия в период войны Наука против пушек: как развивалась астрономия в период войны

В годы войны астрономия достигла заметных успехов

Популярная механика
Конец эпохи нефти: почему она больше не будет особым товаром Конец эпохи нефти: почему она больше не будет особым товаром

Нефть, как в свое время уголь, постепенно превращается в нормальный товар

Forbes
Одна вокруг света на карантине: перестрелка, конвой и пакистанская свадьба Одна вокруг света на карантине: перестрелка, конвой и пакистанская свадьба

71-я серия о кругосветном путешествии москвички Ирины Сидоренко и ее собаки

Forbes
Изменение климата сократило ареал летнего размножения мигрирующих видов птиц Изменение климата сократило ареал летнего размножения мигрирующих видов птиц

Распределение птиц, которые улетают зимовать в Америку, уменьшилось

N+1
Надежный кроссовер до миллиона. 40 вариантов покупки Надежный кроссовер до миллиона. 40 вариантов покупки

Подбираем кроссовер до миллиона на вторичке

РБК
Простая арифметика: могут ли животные осознавать человеческую речь Простая арифметика: могут ли животные осознавать человеческую речь

Все мы понимаем, что человек значительно отличается от других животных

Популярная механика
Судьба минимализма: Jil Sander SS 07, Celine SS 10, Hermes FW 15 Судьба минимализма: Jil Sander SS 07, Celine SS 10, Hermes FW 15

Новая версия минимализма от Рафа Симонса создала образ современной женщины

Weekend
Как поддержать организм: 8 главных вопросов про иммунитет Как поддержать организм: 8 главных вопросов про иммунитет

FAQ по иммунной системе организма

Cosmopolitan
Россияне подготовились к худшему: клиенты банков досрочно погасили кредиты Россияне подготовились к худшему: клиенты банков досрочно погасили кредиты

Несколько крупных банков зафиксировали рост досрочных погашений кредитов

Forbes
Добрый день Добрый день

Способов творить добро много – всегда можно выбрать тот, что тебе подходит

Cosmopolitan
Роман Кумар Виас: Как пандемия изменит наши привычки Роман Кумар Виас: Как пандемия изменит наши привычки

Насколько сильно поменяется наша жизнь после карантина?

СНОБ
Пусть цветут все цветы Пусть цветут все цветы

Зачем мать пятерых детей стала президентом Специальной Олимпиады России

Tatler
От малобюджетных короткометражек до «Ла-Ла Ленда» и «Человека на Луне»: за что мы любим  Дэмьена Шазелла От малобюджетных короткометражек до «Ла-Ла Ленда» и «Человека на Луне»: за что мы любим  Дэмьена Шазелла

Большое досье на одного из самых ярких режиссеров и сценаристов Голливуда

Esquire
Жирные молочные продукты связали с отсутствием метаболического синдрома Жирные молочные продукты связали с отсутствием метаболического синдрома

У любителей молочной продукции реже диагностируют метаболический синдром

N+1
Как выпускница Физтеха за два года создала компанию с оценкой в $10 млн Как выпускница Физтеха за два года создала компанию с оценкой в $10 млн

Валерия Коган за 2 года сумела заинтересовать технологией крупные агрокомпании

Forbes
10 антитрендовых дизайнерских решений, которые мы всё равно любим 10 антитрендовых дизайнерских решений, которые мы всё равно любим

В дизайне интерьеров тоже есть тренды и антитренды

Cosmopolitan
Русские в Берлине весной 1945 г. Русские в Берлине весной 1945 г.

События Великой Отечественной войны в воспоминаниях и рассказах участников боёв

Наука и жизнь
Зилс спасения Зилс спасения

Фантасмагорический рассказ Павла Пепперштейна

Vogue
Как покраситься дома: 7 правил от профессиональных стилистов Как покраситься дома: 7 правил от профессиональных стилистов

Покрасить волосы дома не так сложно, как тебе кажется

Cosmopolitan
Как постричься самому при помощи триммера Как постричься самому при помощи триммера

Как подстричься так, чтобы не стыдно было выйти из дома

GQ
Комментировать тело вашего партнера – плохая затея Комментировать тело вашего партнера – плохая затея

Мы не прочь услышать голую правду, но лишь когда на ней что-то надето

GQ
Танцевальные тренировки по видео: хип-хоп, табата, зумба и другие Танцевальные тренировки по видео: хип-хоп, табата, зумба и другие

Как разные танцевальные стили приспособили под тренировки

Psychologies
Что делать, если тревога мешает сосредоточиться Что делать, если тревога мешает сосредоточиться

Как вернуться в настоящее, перезагрузиться и настроиться на работу?

Psychologies
Открыть в приложении