«Катарсис единственный и настоящий эффект от искусства»
Ольга Свиблова о красоте мастерской художника и витальной силе искусства
Директор Мультимедиа Арт Музея подвела итоги уходящего года и поделилась с Weekend ощущениями от происходящего на российской арт-сцене.
Каким был 2025-й для Мультимедиа Арт Музея?
Мне кажется, этот наш 29-й выставочный сезон в МАММ получился отличным. Сделано несколько чрезвычайно важных проектов. Конечно, это «Небесный город. Мастерская художника» — ретроспектива Игоря Шелковского, выдающегося современного художника, классика российского и мирового искусства.
Изобразительную систему Игоря Шелковского можно описать как метаавангард. Она сложилась под влиянием двух внутренне связанных традиций. В его работах отражаются мотивы древнерусского искусства и деревянного зодчества и поиски аналитических основ формотворчества, находившихся в центре внимания русского авангарда.
Наиболее точное определение своим скульптурам дал сам Шелковский, назвав их «рисунками в воздухе». «Меня интересует не массив камня, гипса, бронзы, а скорее абрис, схема, прозрачность. Я как бы рисую в воздухе, взгляд видит линии, контур, и лишь воображение создает общее, то есть сам предмет». Редуцируя изображение конкретного объекта до геометрической фигуры или линии, Шелковский обнажает его внутреннюю структуру и превращает в архетипический символ, эйдос. В интерпретации художника деревья, цветы, животные, человеческие фигуры становятся пластическими формулами, составными элементами созданного им универсума. Чтобы дать зрителю возможность почувствовать во всей полноте универсум Игоря Шелковского, музей решился на безумный шаг, а именно — воссоздать во всей полноте, сантиметр за сантиметром, мастерскую Шелковского, заполненную его работами, книгами, эскизами... мастерскую с мебелью, выполненной его руками, его кухней, стульями, столом, старым холодильником и т. д.
Мастерская художника — это святая святых, вход в нее возможен лишь для немногих. Мастерская Игоря Шелковского, как и мастерская Бранкузи, воссозданная Центром Помпиду,— пространство особой внутренней драматургии. Неслучайным был и белый цвет, напоминающий одновременно и о белокаменных храмах, и о малевичевском космосе. В этом «небесном городе», городе-саде Шелковский воплотил свою модель мироздания, основанную на универсальных законах природы и мировой гармонии.
Я бесконечно благодарна Игорю Шелковскому и его жене Наташе за их доверие и разрешение телепортировать мастерскую художника в музей. Когда выставка была демонтирована и шел монтаж новых экспозиций, наши смотрительницы музейных залов плакали: они так привыкли жить в «небесном городе» Игоря Шелковского...
Одновременно с Игорем Шелковским вы показывали Николая Полисского?
Проект «Электроарт» Николая Полисского — одного из самых известных российских художников, основателя знаменитого арт-парка «Никола-Ленивец» — музей растил с художником два года. Полисский, как обычно, работал над проектом вместе со своей художественной артелью, состоящей из жителей деревни Никола-Ленивец. В этот раз селяне вместе с художником создавали пластическую метафору современного мегаполиса, опутанного электрическими проводами. Создавая «Электроарт», Полисский апеллировал к знаменитым архитектонам Малевича. Использование уже традиционных для художника материалов, дерева и лозы, придало универсальным архетипическим формам теплоту и человечность. В «Электроарте» Полисский активно работал с цветом. Сам художник определял эту фантасмагорическую инсталляцию как трехмерную живопись. По «городу» Николая Полисского, напоминавшему лесную чащу, можно было блуждать и даже заблудиться в нем. Он возвращал нам детскую способность воображать и мечтать, а конструктивная опора проекта на архитектоны Малевича завязывала интересный диалог между выставками Полисского и Шелковского.
Одновременно в музее показывался проект Евгения Музалевского, выпускника Школы Родченко, одного из самых значимых молодых художников нашей арт-сцены, человека с очень непростой судьбой. Он назывался «Монохром, с мамой за спиной».
Абстрактные работы Музалевского с невероятной энергетикой выставлялись одновременно с вышивками, созданными мамой художника по работам сына. Вышивки делались в колонии общего режима, где мама отбывала в это время срок. Выставка производила мощнейшее художественное впечатление и имела огромный психотерапевтический эффект.