У вас такие перья!
Стремление украшать себя чем-то необычным всегда было присуще человеку, и в Викторианскую эпоху в жертву моде были принесены редкие птицы. Впоследствии натуралисты назвали конец XIX века «Эпохой истребления», или самым грандиозным уничтожением человеком дикой природы за все существование планеты.
В Европу райские птицы попали в 1522 году – в виде тушек. Их привезли в дар испанскому королю остатки первой в истории кругосветной экспедиции, которая начиналась под руководством Фернана Магеллана, однако мореплаватель погиб в пути. У тушек отсутствовали ноги: именно так разделывали райских птиц туземные охотники. Изумленные диковинкой европейцы придумали множество легенд. Например, что эта райская птица обитает в небесах, питаясь амброзией, и земли касается, только упав на нее мертвой, а птенцов самка высиживает на спине у самца, пока они парят в облаках. Даже создатель системы классификации животного мира Карл Линней, описавший этот вид в XVIII веке, дал ему название на латыни Paradisaea apoda – «райская безногая». Только в следующем столетии, в 1862 году, британский натуралист Альфред Рассел Уоллес сумел развеять все эти мифы, с большими трудностями доставив в Англию пару живых райских птиц и наглядно продемонстрировав наличие у них ног.
К сожалению, привезенные Уоллесом птицы интересовали не только научный мир, но и британскую аристократию и торговую элиту: яркие экзотические перья идеально подходили для дорогих нарядов и статусных увлечений.
Женский мир: модные аксессуары
Не один Уоллес открывал, описывал и привозил птиц с прекрасным оперением. Этим в Викторианскую эпоху занимались многие британские натуралисты, отправлявшиеся в экспедиции по всему миру. Королева Виктория поддерживала исследование новых земель, присоединяемых к владениям короны, на протяжении всего необычайно долгого правления (с 1837 по 1901 год). Гватемальский квезал, несколько видов южноамериканских котинг, цейлонская джунглевая курица и другие виды тропических птиц были описаны в XIX веке – и их перья в больших количествах стали завозить в Великобританию, чтобы пустить на украшения. Сильнее всего поголовье пернатых страдало от моды на шляпы. Гардероб респектабельной викторианской женщины без шляпы был немыслим, и, конечно же, модница не могла довольствоваться только одним экземпляром. Разным типам платьев (а за день приличной женщине полагалось переодеваться несколько раз) соответствовали свои разновидности головного убора. «Шляпки для верховой езды, прогулочные шляпки, автомобильные шляпки, театральные шляпки, шляпки для приемов и свадеб, шляпы для любых выходов в свет», – подобными объявлениями пестрели журналы того времени. Доходило до абсурда: самые стильные дамы прицепляли к огромным головным уборам целые тушки птиц, и, чтобы поместиться в экипаж, леди приходилось опускаться на колени или ехать, выставив голову в окно.
В моде были райские птицы, попугаи, туканы, квезалы, колибри, скальные петушки и снежные цапли. Именно тогда возникло слово «эгретка» – от английского egret, «белая цапля». Нежные перья этих птиц, появлявшиеся только на время брачных ритуалов, были особенно пышными и очень ценились. К 1900 году 200 граммов перьев снежной цапли стоили в полтора раза больше, чем унция золота (унция золота, она же тройская унция, – 31,1034768 г. – Прим. «Вокруг света»).