Пастушья воля
Степь да степь кругом… Можно засохнуть от тоски. А венгерским пастухам-гуляшам вольготно. Степь — их дом родной. Средство передвижения — бричка. Средство связи — колодец. Строительный материал — камыш. Гуляши верят: в этом их свобода
-Взгляни-ка на колодец! — кричит Чобо Матеи. Я высовываюсь из брички, запряженной парой гнедых. Наскоро сколоченная облезлая повозка, похожая на корыто для перегноя, вся трясется, будто хвост степной птицы-каменки. Мы с Чобо колесим по пусте…
Колодец и котелок
На унылой равнине среди кочек, камней и выжженной солнцем травы торчит колодезный журавль на одной ноге — сером рассохшемся столбе. Его тощая шея-жердь погрузилась в сруб. Ощущение, что журавль сохнет от жажды и никак не может напиться.
— Ну, колодец. И что?
— Это наш степной телеграф! Или мессенджер. О, какое слово я знаю! — смеется Чобо. — В городе часто бываю, вот и выучил. А 80% гуляшей понятия не имеют ни о каких мессенджерах. Не нужны нам все эти соцсети. Зависимость вызывают. Ограничивают свободу. Вот колодцы — это естественно. Наши деды только так и общались. Передавали послания через колодцы.
— Каким образом?
— Кто хочет сообщить остальным гуляшам новость, тот меняет положение жерди и ведра. У каждой позиции свое значение. Здесь жердь с ведром опущена глубоко в колодезный сруб. Это значит: проверка идет. Хозяин решил выяснить, хорошо ли мы работаем. Лет сто назад с проверкой мог нагрянуть помещик. А сейчас — директор Хортобади или министр какой-нибудь. Если вдруг беда, пожар, например, жердь стоит вертикально, вровень со столбом, а ведро болтается наверху. Приехал покупатель коров — жердь высоко, ведро висит в воздухе и чуть касается сруба. Женщина в гостях у гуляша — жердь опущена, ведро в колодце, но не глубоко, а конец веревки на жерди разлохмачен. Ну а когда жердь чуть поднята, ведро на земле возле колодца, значит, кто-то из пастухов сварил суп-гуляш и приглашает на обед! — с гордостью рассказывает мой спутник.
— Так вот почему вас гуляшами прозвали?
— Наоборот. Это суп в честь нас стал гуляшом. Gulya — «стадо» по-венгерски. Кто пасет, тот гуляш. (в венгерском произносится «гуя» и «гуяш» соответственно, но в русском прижилось «гуляш». — Прим. «Вокруг света»). В Средние века наши предки ходили через всю степь продавать скот на рынки в Моравию, Вену, Нюрнберг и Венецию. Тысячи километров. Помещик разрешал зарезать пару коров по пути: заранее едой не запасешься — протухнет, особенно жарким летом. Пастухи брали с собой котелок и паприку, варили из коровьего мяса суп, тем и кормились. В народе наше блюдо прозвали «гуляш хуш» (gulyáshús) — «мясо, которое едят гуляши».
Чобо аппетитно причмокивает. В этот момент он сам похож на быка, который набрел на сытное пастбище.
— Как же коровы преодолевали тысячекилометровые расстояния?
— Да это ж венгерки! Ну то есть серые венгерские коровы. Порода такая. Мы их называем мадьярсюркемарха. Говорят, еще наши далекие предки, кочевники мадьяры, больше тысячи лет назад одомашнили их, диких степняков. Коровы всегда росли в пусте, привыкли к жаре и морозам, поэтому генетически выносливые. Такой породы больше нигде в мире нет. Могут сотню километров пройти и вес не сбавят. А мясо у них какое! С прожилками, упругое, ароматное! — улыбается пастух.
Свободные, как коровы
Бричка спотыкается, подскакивает и замирает, словно степной суслик. Впереди — стадо венгерок. Движется прямо на нас, как пыльная туча перед бурей. Густой воздух наполнен запахом навоза. Коровы крупные, серебристо-серые, мускулистые, с мощными изогнутыми длинными рогами. На их фоне пастух кажется мелким черным жуком.
— На такое гигантское стадо всего один пастух? — спрашиваю Чобо.
— Стадо небольшое — 200 коров. А пастухов двое. Один пасет, точнее направляет к сочным лугам, второй у колодца на привале встречает. Да что за коров переживать. Куда хотят, туда идут. Хортобадь — единственная в мире степь, где скот не держат в загонах и стойлах, не выводят на пастбища по часам.
— А если коровы разбредутся по всей степи?
— Щинка не даст. Так мы собак называем. Пули, венгерские овчарки, — наши помощники в пусте. Очень умная порода. Они коровий язык понимают не хуже человеческого. Мы им говорим, например: «Догони вон ту корову и верни ее к колодцу» или «Пригони стадо на ночь к нашим камышовым шалашам». И будь уверена, они все выполнят. Когда летом температура воздуха +40 °С, гуляши вообще из шалашей не выходят. Иначе спекутся, как мясо в горшке. Вон видишь сноп пепельного цвета вдали? Это шалаш из камышовых листьев. В таких мы и прячемся в жару. Работают только собаки.