Варвара Шмыкова — об экоотношении к себе и кастингах через Instagram
В своем интервью Варвара Шмыкова дала «РБК Стиль» настоящий мастер-класс по правильному отношению к себе, борьбе с хейтом и искренности, которая в конечном счете оказывается ее самым главным оружием
Порой кажется, что артистка «Июльансамбля» и актриса сериала «Чики» Варвара Шмыкова живет в какой-то собственной вселенной. Это тоже Москва, как и у нас, но в ее городе всегда солнечно. Не забывает улыбаться и она сама. Так уж привыкла: смеяться, говорить о сложном просто, делиться сокровенным под хештегом #женаоператора, рассказывать, как ездить на гастроли с грудным ребенком, да и вообще соединять рабочее с личным. После успеха вышедших летом «Чик» об этом ее таланте радоваться и помогать узнали многие, но вообще-то такой Шмыкова была всегда, с самого детства в многодетной семье, где, по ее словам, помощи и поддержки долго ждать не приходилось никогда. Упорства ей тоже не занимать: после нескольких лет и попыток поступить в театральное она стала студенткой, а потом и выпускницей курса Виктора Рыжакова в Школе-студии МХАТ. Сегодня «Июльансамбль» выходит на сцену то с «Современным концертом», то с собственной версией «Трех сестер», а Варвара продолжает улыбаться и повторять вслед за своим мастером фразу Петра Фоменко: «В театре, как и в других искусствах, все было — не было только вас». Так она относится ко всему. Ни одна ее съемка (а их, как и интервью, с каждым днем становится все больше) не похожа на другую, ни один ответ не оказывается формальным. Только искренность, только любовь. Простой рецепт, повторить который порой бывает так сложно.
— На сегодняшнюю нашу съемку вы приехали после благотворительного матча. Есть ощущение, что у вас вообще всегда и для всего находится время: вы много помогаете, много участвуете в социальных проектах, делитесь вниманием, коллег поддерживаете, так что с ходу хочется спросить: не устаете?
— Мне кажется, это все взаимосвязано: сколько я отдаю, столько же приходит взамен. Возможно, не сразу, но это не главное. Важно, что у меня получается делать то, что мне действительно нравится, без такого: «Вот, опять вставать рано и куда-то тащиться». Нет! Мне встречаются именно те события, те люди, именно те неслучайные случайности, которые нужны именно сейчас. Я правда верю в то, что все начинается с очень маленьких деталей. Улыбаешься людям, здороваешься, и от этого что-то меняется, даже у тебя самой настраивается призма, и все сразу классно. Вот мы недавно спорили с девчонками. Они говорят, что в Америке все улыбчивые, приятные, но это псевдовежливость. А мне кажется, что она намного лучше русского хамства, когда зашел в магазин, ничего еще не сказал, а с порога уже нагрубили. Такие ситуации очень расстраивают. Я люблю людей, люблю общаться, мне интересен любой человек, будь то великий режиссер, журналист, художник, прохожий на улице, продавец.
— Но вы же замечаете, что такой подход — обнять всех — это сегодня скорее исключение, чем правило?
— Не знаю, очень сложно говорить про себя, и я стесняюсь сказать вслух то, что сейчас сформулировала, но, наверное, это просто большое сердце. Звучит пафосно и как будто бы не конкретно, но в то же время понятно. Впрочем, тут есть обратная сторона. Я не очень умею помогать себе самой, не очень умею просить о помощи. И только сейчас начинаю себе позволять так делать, учиться экоотношению к себе — быть не только сильной, но и слабой тоже. Еще сегодня есть такой момент: все ведь судят по картинке из инстаграма и там, конечно, часто все выглядит просто и красиво, как будто нет сложностей, нет преград каких-то. А на деле все не так уж идеально, как может казаться. (Смеется.) И в инстаграме тоже хочется быть настоящей, транслировать то, что важно.
— Если говорить про инстаграм, где высказаться может каждый и где очень много непрошеных, мягко говоря, советов, — как с ними быть, как не расстраиваться?
— Я недавно жестко прокололась с комментарием. Когда была на «Кинотавре», Vogue выложил мою фотографию, к которой люди написали много всего негативного. Мне стало очень обидно, я даже плакала. Не думала, что в меня это так попадет. Я смотрю на кадр и себе нравлюсь. Там красивое платье, уложенные волосы, красивый макияж, но я начинаю читать комментарии этих людей и думаю: а вдруг я какого-то такого самомнения и не замечаю, что это пошло или что на самом деле не идет мне. А там писали и про жирную, и про стремную, и про корову, и про доярку, и про «какого хрена она в Gucci», мол, зачем вы вообще ее выложили, Vogue уже испортился. И я не выдержала, написала там. Кто-то спросил: «Что у нее с головой, что она решила так одеться?» — а я ответила: «Рак мозга». Я имела в виду — у меня, это шутка, что я настолько больная, что вот так решила одеться. Да, это глупо и писать так не надо было, но у меня уже был пик боли и обиды. И в каком-то телеграм-канале сделали скриншот моего ответа и написали: «Вы представляете, какая-то звезда желает своим подписчикам рак мозга. Да она просто с ума сошла». Все коллеги, мои взрослые товарищи, мне всегда говорили: «Варя, не надо читать и тем более отвечать. Не трать время и энергию». Но это был единственный раз, когда я не выдержала, и, наверное, это было нужно — так обжечься, чтобы сделать для себя выводы. На самом деле, когда таких комментариев было меньше, мне даже нравилось. Это ведь очень любопытный вопрос, на который я для себя не могу никак получить ответ, — зачем писать самые разные злые вещи человеку, которого даже не знаешь. Как будто он взял у тебя в долг и не вернул, как будто он корову увел, что-то такое ужасное сделал, что ты теперь выплескиваешь эту ненависть на него. Подумать такое — ну может быть, но писать публично, обвинять? Не знаю.