Надежда Батоева
А ведь мы предупреждали: в 2019-м пред-сказали инаугурацию первой солистки Мариинского Надежды Батоевой в верховный статус. Обещанного три года ждут — новую прима-балерину театр объявил Петербургу 10 июля! Теперь ждем открытия сезона, чтобы восторгаться Надей в балете «Двенадцать», недавней премьере хореографа Александра Сергеева по поэме Блока.
Надежда, во-первых, поздравляю! Во-вторых, каково — проснуться примой?
Это как день рождения, только поздравляют все вокруг в два раза больше. (Смеется.) Если честно, я никогда не думала, что стану примой. Подумывала об этом в формате несбыточной мечты, но без надежды на то, что сбудется. Я в шоке!
Назначение было неожиданностью?
Да. Счастливой, но неожиданностью.
Начнем издалека. Вы родились в одном из самых холодных мест России — в Нерюнгри. Я, кстати, родилась рядом — в Якутске, но прожила там совсем недолго.
Мои родители были в Нерюнгри на заработках, и там у них родилась я. Мы прожили в Якутии два года, поэтому я совсем ничего не помню. Моя история началась в Волгограде, где я провела все детство.
Есть стереотип, что балетные дети лишаются детства из-за колоссальных нагрузок по учебе. В вашем случае это правда?
Абсолютно нет. У меня было все. Вместо айпада — «Денди», вместо просиживания дома — дворовая жизнь. Я играла в футбол с волейболом и висела на турниках, каталась на роликах и играла в «Казаки-разбойники». Каждые выходные мы бегали купаться на берег Волги, тогда еще это было можно. Мне грустно, что Волгоград сейчас немного заброшен, но радует, что в нем стараются что-то делать совсем юные ребята. Волгоград для меня — город, в котором не было разочарований.
И здесь начался ваш путь балерины!
Интересно, что начался он не с меня, а с двух моих братьев. Мама отдала их в самодеятельность, хотела, чтобы они попробовали себя в танце. Пока они занимались в зале, а мы их ждали, я бегала и прыгала по коридору. Однажды маму спросили: «Почему вы не отдадите дочку в танцы?» Мама немного задумалась, ведь я тогда была слишком маленькая, но решилась. Так я попала сначала в самодеятельность, а потом в местный маленький театр.
Как из этой точки вы оказались в альма-матер — петербургской Академии русского балета?
Подруга мамы посоветовала ей отвезти меня в Москву на просмотр. Это было летом, мы собрались и поехали, но оказалось, что все педагоги в отпусках. А в Петербурге тогда шел августовский набор, мы поехали туда. Было 30 человек на место, но меня взяли.
Вы ученица Людмилы Сафроновой, легендарного педагога, из-под рук которой выпускались примы и звезды. Помните свое первое впечатление?
Мы пришли к Людмиле Николаевне в четвертом классе. Тогда она как раз выпускала Алину Сомову и Лену Востротину. Ей уже тогда было много лет, но я помню, как она подняла ногу — высоко-высоко — и начала бить по ней рукой, приговаривая «Вот, видите, она у меня не трясется! Нужно держать вот так!» Я была в шоке. Я была восхищена. Не все умеют преподавать балет, нужна предрасположенность. У Людмилы Николаевны она была. Вместе с огромной любовью к балету.