Владимир Пахомов: «Любой язык – саморазвивающаяся сущность»
Институт русского языка им. В.В. Виноградова – уникальная организация. Возможно, для многих станет открытием, что нашим родным языком занимается целый Институт. Но это именно так. Здесь русский язык изучают, наблюдают за ним. Здесь издаются словари, справочники, грамматики, фиксируются языковые нормы. И одно из важных направлений работы Института – популяризация русского языка. Идея Виктора Владимировича Виноградова состояла в том, что русистика должна повернуться лицом к социуму, чтобы Институт русского языка не был полностью закрытой структурой, но занимался, среди прочего, распространением научных знаний о нашем языке. Именно поэтому мы сегодня беседуем с научным сотрудником Института Владимиром Пахомовым.
– Владимир Маркович, расскажите немного об истории Института.
– Институту в этом году будет 80 лет. Он был основан в 1944 году, его первым директором стал Сергей Петрович Обнорский, известный лингвист. Именно под его редакцией вышло в свет первое издание всем известного однотомного Толкового словаря русского языка, составленного Сергеем Ивановичем Ожеговым. Потом история Института ненадолго прервалась. В 1950 году возник объединенный Институт языкознания Академии наук СССР, который возглавил Виктор Владимирович Виноградов. А в 1958 году опять произошло разделение. Институт русского языка был восстановлен, а Институт языкознания продолжил отдельное существование. В 1995 году, когда отмечалось 100-летие В.В. Виноградова, Институту было присвоено его имя. Находился Институт всегда здесь, в этом историческом доме на Волхонке, здесь же была первая Московская мужская гимназия, где учились многие известные люди и где, скорее всего, бывал Александр Сергеевич Пушкин.
– Какие интересные и выдающиеся открытия за время его работы были совершены учеными и научными сотрудниками ИРЯ?
– В Институте работали многие выдающиеся языковеды. Здесь шла большая работа над разными словарями – над толковым словарем русского языка, над орфографическим словарем. В 1956 году были утверждены действующие правила русской орфографии и пунктуации. И одновременно с ними в этом же году был издан академический «Орфографический словарь русского языка». В 1980 году вышла в свет академическая «Русская грамматика» – масштабное, полное описание всей грамматической структуры русского языка. И среди ее авторов, конечно, и наши сотрудники.
– Расскажите об ученых института. Об их неоценимом вкладе в науку и изучение «великого, могучего» русского языка.
– К сожалению, имена лингвистов широкой публике мало известны, и если попросить человека с улицы назвать имена языковедов, то это будут, как правило, одни и те же фамилии. Если говорить про наш Институт, то вспомнят Сергея Ивановича Ожегова, как автора самого известного словаря русского языка, он руководил здесь сектором культуры русской речи. Есть и другие выдающиеся лингвисты, которых люди могут знать: Дмитрий Николаевич Ушаков, редактор довоенного четырехтомного толкового словаря и школьного орфографического словаря русского языка; Владимир Иванович Даль и его словарь русского языка. Ну и Розенталь, конечно. На этом круг познаний о лингвистах заканчивается.
– Давайте его расширим!
– Давайте расширим. Выдающиеся лингвисты, связанные с Институтом русского языка, это в первую очередь Виктор Владимирович Виноградов. Это Михаил Викторович Панов – выдающийся лингвист, который занимался и проблемами фонетики, и проблемами орфографии. Возможно, кому-то известна научно-популярная книга, одна из лучших о русском языке, о русской орфографии, которая называется «И все-таки она хорошая!». Ее как раз написал Панов. И еще его имя связано с подготовкой нереализованной реформы русской орфографии 1964 года. Он был главным идеологом, вдохновителем этой реформы.
– Что за реформа? Расскажите о ней.
– Это была очень хорошо подготовленная и научно обоснованная реформа, но, к сожалению, она не состоялась. Так получилось, что сначала был запрос со стороны властей, а потом, когда произошла смена власти и Хрущева сменил Брежнев, вся работа была остановлена. Видимо, тот общественный шок, который неизбежно возник бы из-за масштабов реформы, оказался все-таки непреодолимым. Например, согласно этой реформе, слово мышь должно было писаться без мягкого знака, пчёлы – через О, огурцы – с буквой И на конце. Эти написания, на первый взгляд, выглядят чудовищно, но если объяснить причины, по которым они предлагались, то можно увидеть логику. Вот, например, огурцы. У нас же есть правило: жи и ши пиши с буквой И. Ж и Ш всегда твердые. Ножи и мыши мы пишем через букву И, хотя произносим твердо. Огурцы мы тоже могли бы писать с буквой И в окончании, произнося так же твердо. Мы же пишем, например, цирк с буквой И. Почему бы не распространить это правило на окончание? На произношение это ведь не влияет. И тогда бы у нас было правило: жи, ши, ци пиши с буквой И. Конечно, носители языка, которые бы застали эту реформу, прошли бы все стадии принятия, начиная с отрицания и гнева. Не знаю, дошло бы собственно до стадии принятия, но в любом случае следующие поколения получили бы гораздо более стройную, системную орфографию.
– Все–таки в чем состояла основная цель реформы? Упростить правила?
– Для лингвистов упрощение – это не самоцель. Самоцель – это систематизация, когда имеет смысл убрать неоправданные исключения из системы. А упрощение становится следствием такой систематизации. Допустим, у вас в комнате бардак, вы наводите порядок. И как следствие – вам легче найти нужную вещь. Но задача не докопаться до нужной вещи и наконец понять, где она в этом бардаке лежит, а навести порядок. И тогда все вещи станет найти проще.
Согласно реформе, слово заяц предлагалось писать через Е. Какая тут логика? Берем похожие слова: китаец, китайца; молодец, молодца; таец, тайца; боец, бойца. Гласный звук исчезает при склонении, и этот исчезающий гласный передается буквой Е. То есть цель была – убрать все эти исключения и сделать правописание более систематизированным. Усилить действие базовых принципов. Эту реформу тогда горячо поддержали учителя, которые видели, как много детей испытывают трудности с правилами правописания, но она все равно не состоялась. Не было единства во взглядах среди членов Орфографической комиссии, готовивших ту реформу.
– Какие из основных направлений исследований, ведущихся Институтом, Вы бы выделили сегодня?
– В Институте изучаются и современное состояние языка, и история. Есть отдел фонетики, который занимается изучением и фонетики современного русского литературного языка, и диалектной русской фонетики. Сейчас в отделе идет работа над большим «Словарем ударений русского языка», который зафиксирует в том числе слова, недавно вошедшие в русский язык, вызывающие трудности в произношении. Например, вЕган или вегАн, кОвид или ковИд. Сейчас в Академическом орфографическом словаре зафиксировано ковИд, но в словарях ударений этого слова пока нет. Медики чаще говорят кОвид, обычные носители языка – ковИд. Это уже и в фольклор вошло: «Дети в подвале играли в ковИд, дворник чипирован был и привит». Вот, эта рифма показывает, что в живой русской разговорной речи ковИд, конечно же, закрепился с ударением на И. Не знаю, что дадут коллеги в словаре. Может быть, два варианта.
Есть у нас отдел древнерусского языка, который занимается изучением истории языка и в котором уже несколько десятилетий идет работа над «Словарем древнерусского языка (XI–XIV вв.)»: вышло уже 13 томов, идет работа над 14-м томом. Сотрудники нескольких отделов занимаются проблемами современного русского литературного языка, а отдел диалектологии и лингвистической географии изучает русские народные говоры. Это тоже очень интересное направление.
– Институт обладает большим исследовательским ресурсом. Расскажите о нем и том, какие работы ведутся в настоящее время в ваших лабораториях.
– Здесь можно рассказать о нескольких важных проектах Института. Во-первых, в нем уже довольно давно создан Национальный корпус русского языка, и как раз в апреле ему исполнилось 20 лет. Это огромная информационная система, которая включает в себя собрание русских текстов за несколько столетий. Это не библиотека, это именно поисковая система. Если вам интересно, какое слово в каких текстах встречалось, в каких формах, в каких значениях, то Национальный корпус это показывает. То есть вы вводите слово, допустим, заплатить. И вам показываются сотни примеров из текстов, начиная с XVIII века, с этим словом. По Корпусу можно искать газетные тексты или поэтические. Можно слушать, как эти слова звучат и звучали. Можно увидеть, как слово меняло написание, или как менялась пунктуация при слове. Например, слово однако выделялось или не выделялось запятыми? Вы задаете соответствующие параметры, видите слово однако перед запятой, или после запятой, или между запятыми. И смотрите по текстам, когда, в каких случаях, как это было. Можно также проследить историю какого-то одного слова. Например, слово футбол появилось в русском языке с конца XIX – начала XX века. Национальный Корпус показывает, как оно раньше выглядело. Кроме этого, не было раньше прилагательного футбольный. Слово футбол просто присоединялось дефисом к следующему существительному. В начале XX века вместо футбольный клуб писали футболклуб, как сейчас пишут и говорят онлайн-портал. Для исследователей языка это очень важный ресурс, ну и для тех, кому просто интересна история языка тоже. И сейчас ни одно научное исследование не обходится без обращения к Национальному корпусу.
– Это очень интересно!
– Кроме этого, в Институте идет работа над очень важным и полезным словарем онлайн. Он называется «Орфографический академический ресурс АКАДЕМОС». Расшифровывается как Академический Орфографический Словарь. Это сейчас самый полный, самый современный и авторитетный онлайн-словарь русского языка. Кроме орфографии, там есть и нормативные ударения, и формы слова. Самое ценное в нем то, что он постоянно редактируется и пополняется. Например, печатный словарь вышел – и все, до следующего издания надо ждать 5–10 лет, а в АКАДЕМОС коллеги регулярно вносят изменения и дополнения. Каждый год появляется несколько сотен словарных статей. Это и те слова, которые недавно в русский язык вошли, и те, которые давно по каким-то причинам отсутствовали, и какие-то новые сочетания. В 2019 году, например, было добавлено выражение Бессмертный полк. Тогда это явление как раз стало массовым. Добавились и такие слова, как барбершоп, буккроссинг, вайфай, стендап. В 2022 году появилось джетлаг – очень важное слово.
– Как Вам кажется, наше общество легко принимает англицизмы?
– В истории русского языка вообще очень много заимствований из английского, и сейчас их становится еще больше. И это не из-за пренебрежения к языку или «низкопоклонства перед Западом», а потому что в русском языке иногда не хватает слов для выражения каких-то понятий. Вот, например, джетлаг – чем его заменишь? «Состояние дискомфорта, которое возникает при длительном перелете, смене часовых поясов и заключается в нарушениях сна, аппетита». То есть тут прямо целую историю надо рассказать. А можно сказать просто джетлаг – и все будет понятно.
– Давайте продолжим про проекты.
– Институт является оператором еще одного огромного проекта – Национального словарного фонда. Это большая база, где собрано более 30 словарей за последние три столетия, от XVIII века до начала XXI. Это лучшие словари, самые авторитетные и наиболее полно представляющие свой жанр: орфографические, словари ударений, словари иностранных слов, толковые словари. Они все были тщательно вычитаны соответствующими специалистами, отобраны по строжайшим критериям. Это, по сути, золотой фонд всей российской лексикографии, всего нашего огромного словарного дела. Эти словари будут решать важные задачи. Во-первых, нормативные – ответ на вопрос, как правильно. Во-вторых, эти словари покажут историю развития языка, потому что язык меняется, меняются ударения, значения слов, написание, грамматика. Все разнообразные сведения об изменении нормы тоже можно будет узнать благодаря этой базе. Норма – это во многих случаях варианты, и вот эти варианты словари показывают.