Похвала тупости
Владимир Козин: скульптура с легким характером
Петербургский художник Владимир Козин (род. 1953), один из создателей «Товарищества Новые Тупые» и галереи и творческого объединения «PARAZIT», занимается «скульптурой в расширенном поле», расширенном от объекта и инсталляции до перформанса. Самое подходящее имя для всех этих разнообразных видов деятельности — педагогическая поэма.
Этот текст — часть проекта «Обретение места. 30 лет российского искусства в лицах», в котором Анна Толстова рассказывает о том, как художники разных поколений работали с новой российской действительностью и советским прошлым.
В 1990-е годы в Петербурге царил неоакадемизм: Тимур Петрович Новиков, «Новая Академия Изящных Искусств», друзья и знакомые самозваных академиков — ничего другого наиболее влиятельные искусствоведы, кураторы и критики не замечали. Другое отвечало неоакадемизму презрением, смешанным с ревностью, но только не Владимир Козин, хотя его «Глаза Давида» (1998), академический гипсовый слепок с вставленными в зрачки дверными глазками, выглядел как шаловливая пародия на новиковскую коза ностра. Манифестом неоакадемизма считается «тряпочка» Новикова «Аполлон, попирающий красный квадрат» — текстильный коллаж, где фигурка Аполлона Бельведерского, взгромоздившаяся на красный квадратик как на пьедестал, почти теряется на золотопарчовом фоне. Скульптор Козин, травмированный опытом худфондовского монументализма на госзаказ, был совершенно очарован этими новиковскими «тряпочками», их легкостью и остроумием. И тоже принялся экспериментировать с текстилем — в частности, пошил гигантские, как и положено монументалисту, но легкие «Паруса для бурлаков» (1995), потому что любимая с детства картина Репина пробуждает в человеке сострадание и отзывчивость. В эмпиреях неоакадемического дискурса, разворачивавшегося в пространстве между Хайдеггером, Гринбергом и Уорхолом, места репинским «Бурлакам» из школьного учебника и передвижническим чувствам, конечно, не находилось. Неудивительно, что в Козине мгновенно опознали своего Вадим Флягин, Игорь Панин, Сергей Спирихин, Инга Нагель, Александр Ляшко — художники круга галереи «Борей», образовавшие в 1996 году «Товарищество Новые Тупые».
Неоакадемические девяностые прошли для Козина под знаком «новой тупости», не менее веселой и отчаянной, чем германская «новая дикость»,— тогда акции, проходившие в «Борее» и окрестностях, казались всего лишь непринужденным художническим дуракавалянием. Например, «Литейный комар» (1997): Петербург был охвачен эпидемией установки памятников всему подряд, и «тупые», назначив комара, коренного жителя местных болот, символом города, водрузили проволочное насекомое козинской работы на осиротевшую чашу Гигиеи перед Мариинской больницей — охотники за металлоломом давно украли бронзовую змею из скульптурной группы, прозванной в народе «Теща кушает мороженое». Это позднее в практиках «новых тупых» распознают все, что отзовется эхом в молодом петербургском искусстве нового века, будь то разношерстная компания «паразитов» или же расплывчатый круг объединения «Север-7», и увидят за дуракавалянием политическую позицию. Так, во время бомбардировок Чечни «тупые» устроили «Большую стирку» (1996) в бойсовском духе, символически очищая себя от пролитой крови. А когда в 2001 году отдел новейших течений Русского музея открывал евразийскую выставку «Новоновосибирск» с неоимперским душком, пытались перекричать вернисажные славословия дадаистским «У крокодила зубастая пасть». Деланая непритязательность «новых тупых», противопоставлявшаяся интеллектуальным амбициями «новых академиков», не мешала им творчески общаться: в ходе акции «"Товарищество Новые Тупые" отдают должное "Новой Академии Изящных Искусств"» (2000) Новиков получил в дар объект Козина «Скрипка Малевича» (скульптурная форма скрипки — одна из козинских обсессий, начиная с серии «Скрипка Малевича» и заканчивая серией «Скрипка для Ралдугина»).
Во Владимире Козине счастливо уживаются два совершенно разных художника — разных по способу институционального существования в искусстве. Один Козин живет и работает в городке Тосно, в часе езды электричкой от Петербурга: поселился в Ленобласти, вернувшись из Мордовии, преподает в местной художественной школе. Этот Козин окончил отделение архитектурно-декоративной пластики Мухинского училища, учился у крепкого соцреалиста Павла Якимовича, вступил в Союз художников, оформлял скульптурой детские площадки — конструктивистский «Дворник» из металлолома во дворе на 4-й Красноармейской, прозванный местными жителями «Дядей Васей», жив до сих пор. Козин № 1 — представитель художнической династии: в школе он учительствует вместе с женой и сыном, художниками, а в монументально-декоративное искусство пошел по стопам отца, Петра Козина, тоже крепкого соцреалиста и заслуженного художника Украины, чьими росписями, мозаиками и рельефами украшены многие общественные здания во Львове, Черкассах и городах Черкасской области. Петр Козин родился в Мордовии, начинал учиться в художественной школе в Саранске, но после фронта и войны оказался во Львове, где закончил Институт декоративного и прикладного искусства и родил сына. Сын же, отучившись в «Мухе», попал по распределению в Мордовию и провел на родине предков целых восемь лет, чтобы вернуться в перестроечный, альтернативный и контркультурный Ленинград. Там возник другой Козин, живущий и работающий в Петербурге — в «бермудском треугольнике» современного искусства, ограниченном галереей «Борей», «Пушкинской-10» и собственной мастерской в Адмиралтейском районе. Этот Козин, ветеран «Товарищества Новые Тупые», тоже в каком-то смысле учитель — друг и образец стойкости (хотя бы потому, что ежедневно ездит в город из Тосно) для молодежи творческого объединения «PARAZIT». «PARAZIT» был учрежден в 2000 году двумя «тупыми», Козиным и Флягиным: вначале речь шла об эфемерной галерее, которая будет паразитировать на теле галереи «Борей», делая партизанские выставки; «паразиты» присматривались к «борейскому» туалету как выставочному пространству, но потом оккупировали узенький темный коридорчик — выставки в нем проходят по сей день, число постоянных участников перевалило за полсотни, эфемерная галерея превратилась в альтернативный петербургский союз художников. Иногда Козин № 2 даже пересекается с Козиным № 1 и его семьей-династией — например, в перформансах из серии «Домашняя история искусства» (1999), живых картинах по мотивам «хитов»