От первого голоса
Елена Стафьева о фильме, где Мартин Марджела говорит о себе сам
Новый документальный фильм Райнера Хольцемера «Martin Margiela In His Own Words» пока мало кто видел, но полемики вокруг него уже довольно много. И это, конечно, доказывает прежде всего, насколько важен Марджела не только для истории моды, но и для ее современности
«Я дизайнер, я настоящий фэшн-дизайнер, который создает, я не просто креативный директор, который директорствует своими ассистентами»,— говорит Мартин Марджела. Да, самый важный на сегодня дизайнер моды, самая цитируемая фэшн-личность последних пяти лет, самая закрытая и антипубличная фэшн-фигура, человек, которого, попросту говоря, практически никто никогда не видел и не слышал, сам собственным голосом рассказывает свою историю и собственными руками показывает свой архив. В первый, и можно почти уверенно сказать, что и в последний раз.
Это делает фильм «Martin Margiela In His Own Words» по-настоящему трогательным. Хотя именно это и стало одной из претензий к создателям фильма: как посчитали многие, Марджелы оказалось слишком мало, и вообще можно было бы оставить одного его, убрав всех остальных. Режиссер Хольцемер рассказал мне на парижском показе, как перед премьерой в Нью-Йорке, на фестивале Doc NYC, он сказал, что у них отснято несколько десятков часов с Марджелой и они, если бы позволял формат, хотели бы показать больше — и в этот момент в зале поднялся стройный гул: «Покажите, покажите нам все! Мы хотим еще послушать Марджелу!»
Как бы то ни было, но довольно большую часть экранного времени мы видим руки Мартина Марджелы, готовящие ретроспективу в музее Гальера или разбирающие его собственные архивы. Эти архивы поразительны сами по себе: белые полки, заставленные рядами и стопками белых коробок и белых папок, на которых четким черным почерком написаны года и ключевые темы/предметы — от детских рисунков, коллажей и нарядов для кукол до газетных вырезок и рабочих материалов. В сочетании с ровным, четким голосом Марджелы, размеренно рассказывающим историю того, что видят зрители,— поразительны особенно. Из этого мира идеальной белой таксономии рождалась аналитическая мода Марджелы, выглядевшая такой странной, дикой, даже хаотичной на фоне гламура, в этот же мир идеальных белых коробок он ее и упаковал. Но оказалось, что она вовсе не сгинула там, но буквально растворилась в воздухе, насытила его