Общее число зверя
Как народ разом теряет человеческий облик
Когда от имени народа власть по своей злой воле свирепствует и совершает беззакония — это для политической практики многих веков человеческой истории дело привычное. Но с самим народом тоже случаются затмения, его тоже временами охватывают ненависть и жестокость, да такие, что иным тиранам-одиночкам не снились. Это тревожило мыслителей еще с античных времен, и постепенно возникло успокоительное представление о том, что народ, во-первых, благоденствующий, а во-вторых, просвещенный бесчинствовать не будет. К сожалению, история эту уверенность не подтверждает. Страны, эпохи, хозяйственный уклад, экономическое благополучие — все это может меняться, утверждает Сергей Ходнев, но бессмысленность и беспощадность массовых расправ остаются одинаковыми.
«Ни кровавый дождь не шел с неба, ни солнце не обагрялось кровью, ни огненные камни не падали из воздуха, ни другого чего-либо необыкновенного в каком-нибудь отношении не было заметно. Многоногая и многорукая правда, не шевельнув пальцем, подкралась к нам совершенно беззвучными шагами...» Так Никита Хониат, византийский хронист XIII века, пишет о захвате Константинополя крестоносцами в 1204 году. Его описание тогдашних грабежей и жертв хорошо известно — во всяком случае, часто пересказывается. Менее часто пересказывают рассказ Хониата о событиях, разыгравшихся в Константинополе двадцатью годами ранее.
Тогда тоже не было ни кровавого дождя, ни огненных камней — просто императора Андроника I Комнина сверг его политический соперник Исаак Ангел. Андроник был едва ли не самым невероятным авантюристом из императоров Византии и столь же фантастическим циником, об этом Никита пишет много — и все равно с каким-то даже сладострастным ужасом описывает народную расправу над ним.
«Жалкое то было зрелище, исторгавшее ручьи слез из кротких глаз. Но глупые и наглые жители Константинополя, и особенно колбасники и кожевники и все те, которые проводят целый день в мастерских, кое-как живут починкою сапогов и с трудом добывают себе хлеб иголкою, сбежавшись на это зрелище, как слетаются весною мухи к подойнику и к сальным сосудам, нисколько не подумали о том, что это человек, который так недавно был царем... С бессмысленным гневом и в безотчетном увлечении они злодейски напали на Андроника, и не было зла, которого бы не сделали ему. Одни били его по голове палками, другие пачкали ему ноздри пометом, третьи, намочив губку скотскими и человеческими извержениями, выжимали их ему на лицо. <...> А одна распутная и развратная женщина, схватив из кухни горшок с горячею водой, вылила ему на лицо. <...> Между тем бессмысленнейшая чернь и после того, как его повесили за ноги, не оставила страдальца в покое и не пощадила его тела, но, разорвав рубашку, терзала его детородные члены» — и так далее.