Книги о столкновении человека со злом, которые стоит перечитать

WeekendСобытия

Над злобой дня

Книги о столкновении человека со злом, которые стоит перечитать

Ida Kar © National Portrait Gallery, London

В ситуации катастрофы все подвергается пересмотру: какие-то вещи кажутся неуместными, другие приобретают новую актуальность. Случаи отмены привлекают всеобщее внимание, возвращение, как правило, происходит тихо, в частном порядке. Просто в какой-то момент произведения, которые еще вчера казались привычными и понятными, начинают звучать совершенно по-другому.

Эжен Ионеско «Носорог»

Обыденную жизнь обычного мирного города — покупки в лавке, разговоры в уличном кафе — прерывает страшный грохот и рев: по улице проносится носорог. У человечества есть стандартный ряд реакций, позволяющих примириться с необъяснимым: сделать вид, что ничего не было, предположить, что это не повторится, отвлечься выяснением второстепенных подробностей — и персонажи пьесы Ионеско ведут себя именно так, пока сами не начинают превращаться в носорогов. Абсурд Ионеско здесь предельно конкретен: «Носорог» — текст о том, как в мирную жизнь вторгается нечто разрушительное и бесчеловечное, будь то идеи или прямое насилие. При кажущейся комичности и нелепости реплик, Ионеско проводит здесь тонкий анализ человеческого поведения, типов ответа на подобное вторжение — избегание, рационализация, попытки объяснить, примириться или примкнуть. Можно заняться выяснением, был ли у носорога один рог или два,— а впоследствии собрать статистику соотношения одно- и двурогих. Можно списать свидетельства очевидцев вторжения на расстроенные нервы, объявить их фейком (журналисты всегда врут!) или провокацией враждебных сил. Представить вторжение носорогов как естественный этап исторического процесса. Объяснить собственное превращение в носорога желанием идти в ногу со временем и быть вместе с товарищами в трудную минуту. Чем больше становится носорогов, тем более естественными они кажутся, и единственный человек, остающийся в финале человеком, чувствует себя раздавленным и отверженным — но при этом сохранившим достоинство: «Я последний человек, и я останусь человеком до конца! Я не сдамся!»

Если бы все это случилось не у нас, а где-нибудь в другой стране, а мы бы узнали из газет, то можно было бы спокойно обсудить, рассмотреть явление со всех сторон, сделать объективные выводы. Можно было бы организовать научные дискуссии, привлечь академиков, писателей, законоведов, ученых, а также художников. Это было бы интересно, увлекательно, из этого можно было бы многое вынести. Но когда мы сами вовлечены в события, когда мы вдруг сталкиваемся с грубой реальностью фактов, нельзя не чувствовать, что все это касается нас непосредственно, и это настолько ошеломляет, что просто невозможно сохранять хладнокровие.

Джордж Оруэлл «1984»

Vernon Richards

Роман Оруэлла оказывается в центре внимания (и в лидерах продаж) всякий раз, когда реальность вокруг заставляет видеть в нем сбывающееся пророчество,— так было после избрания Трампа в Америке и после подавления протестов в Беларуси; то, что в России «1984» (по данным крупнейшего издательского концерна «Эксмо-АСТ») стал самой продаваемой книгой последнего десятилетия, тоже о чем-то говорит. В последние годы часто казалось, что самыми насущными в оруэлловской антиутопии стали вещи, связанные с информацией и технологиями. Постправда, фейк-ньюс, «общество надзорного капитализма» — все так или иначе предсказано в романе. Всевидящий Старший Брат материализовался в форме «аналитики больших данных», манипуляции Министерства правды переродились на новом витке в цифровой инфошум, где все одинаково возможно, а истины не существует. Но жизнь заставляет вспомнить и о других смысловых слоях. «1984» — это роман об обществе, построенном на нищете и ненависти. О непрекращающейся войне, которая ведется уже не ради декларируемых высоких целей — а просто чтобы поддерживать нищету и ненависть. О навязанных сверху ограничениях в языке, которые должны исключить саму возможность инакомыслия. О постоянном переписывании прошлого, которое подгоняется под текущие требования момента. Может быть, самое болезненное, что есть в этом тексте — и сегодня, и всегда,— скрупулезное исследование того, как страх и двоемыслие (способность «верить в свою правдивость, излагая обдуманную ложь») заставляют человека отказаться от всего человеческого в себе, отцензурировать свои мысли, закэнселить свои порывы. Вся многоступенчатая машина подавления строится на добровольном отказе от того, что делает нас людьми, стирает за ненадобностью доброту, милосердие, великодушие и в конечном счете возможность счастья — «если ты сам по себе счастлив, зачем тебе возбуждаться из-за Старшего Брата, трехлетних планов, двухминуток ненависти и прочей гнусной ахинеи?». Разочарованный в революции британский социалист, пишущий свою последнюю книгу уже смертельно больным, понял что-то точное и страшное о том, до какой черты может дойти человек, в какого монстра может превратиться общество. Хотя ни одна эпоха с тех пор, по счастью, не воспроизвела «1984» с точностью до буквы, сигнальная система, разработанная Оруэллом, безотказно работает на каждом историческом повороте: если в воздухе проступают знакомые по роману черты, значит, тревога.

Свобода — это возможность сказать, что дважды два — четыре. Если дозволено это, все остальное отсюда следует.

Франц Кафка «Превращение»

Fine Art Images / Heritage Images / Getty Images

Рассказ с безупречной первой фразой, фабула которого проста как дважды два и пугающе необъяснима: молодой коммивояжер Грегор Замза без всякой на то причины превратился в жука. В «Превращении» часто видели отражение отношений Кафки с властным отцом, рефлексию по поводу собственной неустроенности и бесполезности, историю художника, обреченного на одиночество и страдание. Все это в рассказе присутствует — и ярче всего здесь тема экзистенциальной вины, гнетущего чувства, что герой (автор, читатель) сделал не то и оказался не таким, каким хочет его видеть семья (окружение, общество); в оригинале особо подчеркивается, что Замза не просто насекомое — но паразит. Даже не зная ничего о биографических обстоятельствах Кафки, мы можем почувствовать (и сейчас, наверное, острее всего) трагедию перехода, необратимого события, ноль-отметки — которая делит жизнь героя (автора, читателя) на до и после. Еще до начала текста, за секунду до пробуждения героя, случается нечто невозможное, не поддающееся пониманию — и человек перестает быть тем, кем он был, лишается своего привычного мира, оказывается чужим среди самых близких, чья жизнь продолжается как ни в чем не бывало. Сталкивается со страшными безответными вопросами — почему это случилось? за что это ему? чем он виноват? и как жить дальше? «„А теперь что?“ — спросил себя Грегор, озираясь в темноте». Замза давно стал универсальным символом ситуации, о которой писали философы-экзистенциалисты,— покинутости, заброшенности, оставленности, которая коренится в самом человеческом бытии. Иногда история позволяет читателям Кафки пережить это состояние не в формате отвлеченной абстракции, но в самой болезненной конкретности.

Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое.

Федор Достоевский «Бобок»

Михаил Борисович Тулинов

Литератор, ославленный в печати сумасшедшим, идет на похороны, упивается вусмерть и остается на кладбище слушать разговоры мертвецов. Все как у людей: покойники порют чушь, сплетничают, флиртуют, готовятся к разврату — только с еще большим бесстыдством. Рассказ, родившийся из обиды на критику «Дневника писателя», современники, мягко говоря, не поняли, автор одной из рецензий пришел к выводу, что у Достоевского «что-то неладно в верхнем этаже». Спустя полтора столетия очевидно: Достоевский не только предвосхитил всю мамлеевскую хтонь, но и мимоходом сформулировал некий универсальный закон. То, что по сути уже умерло, продолжает жить по инерции — и делает это с каким-то особым цинизмом, отправляя (как говорят в другом тексте Достоевского) «все благоразумие с одного разу, ногой, прахом», рассчитывая устроиться «как можно приятнее» и предлагая для этого «ничего не стыдиться». Все, что было в этих существах человеческого, отпало — и это вызывает какой-то истерический восторг. Но победительное торжество не должно обманывать: когда предохранители слетели и все стало можно, это вовсе не начало новой жизни. Праздничный отказ от стыда с криками «заголимся и обнажимся!» — и диагноз, и приговор: верный признак того, что живые по виду организмы уже бесповоротно распадаются, тлеют, теряют остатки разума, движутся к состоянию «одного такого, который почти совсем разложился, но раз недель в шесть он все еще вдруг пробормочет одно словцо, конечно, бессмысленное, про какой-то бобок: „Бобок, бобок“».

В лица мертвецов заглядывал с осторожностью, не надеясь на мою впечатлительность. Есть выражения мягкие, есть и неприятные. Вообще улыбки не хороши, а у иных даже очень. Не люблю; снятся.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

История с Бородой История с Бородой

История раввина Синагоги в Жуковке Александра Бороды

Tatler
Почему появляются отеки на лице и как от них избавиться Почему появляются отеки на лице и как от них избавиться

Можно ли избавиться от отеков на лице, если изменить образ жизни?

VOICE
Лучшие мини-сериалы 2024 года, которые можно посмотреть за выходные Лучшие мини-сериалы 2024 года, которые можно посмотреть за выходные

Увлекательные истории с коротким сюжетом на пару вечеров

Maxim
Травоядный хищник, или Как большие панды приспособились к бамбуку Травоядный хищник, или Как большие панды приспособились к бамбуку

Удивительное исключение из хищников: травоядная большая панда

Наука и жизнь
Нюрнбергские расовые законы Нюрнбергские расовые законы

Антисемитизм лежал в основе нацистской идеологии

Дилетант
Директор Фонда Хабенского Екатерина Бартош — о благотворительности Директор Фонда Хабенского Екатерина Бартош — о благотворительности

Екатерина Бартош — о работе с холодной головой и важности помощи фандрайзинга

СНОБ
Вечный груз Вечный груз

Почему «Груз 200» Алексея Балабанова не может утратить актуальности

Weekend
Атлас Преисподней: путеводитель по загробному миру Атлас Преисподней: путеводитель по загробному миру

Как выглядит ад в разных культурах

ТехИнсайдер
Этнограф Варвара Кузнецова: история советской ученой, исследовавшей Чукотку Этнограф Варвара Кузнецова: история советской ученой, исследовавшей Чукотку

Как Варвара Кузнецова исследовала Чукотку без знания языка?

Популярная механика
Астрономы нашли новую пару нейтронных звезд Астрономы нашли новую пару нейтронных звезд

Новая пара нейтронных звезд содержит миллисекундный пульсар

N+1
Рубль отыграл падение начала года: что происходит Рубль отыграл падение начала года: что происходит

Станет ли Центробанк ослаблять валютные ограничения?

Forbes
«Эти действия составляют преступления, и мы назовем их варварством» «Эти действия составляют преступления, и мы назовем их варварством»

Как появился «геноцид» и кто его придумал

Weekend
Как заставить себя бросить курить? Как заставить себя бросить курить?

Почему тяга к курению так устойчива и как ее побороть?

Psychologies
5 заболеваний, о которых может сигнализировать наша кожа 5 заболеваний, о которых может сигнализировать наша кожа

Как определить серьёзную болезнь, просто внимательно изучив состояние кожи

Популярная механика
Там, где пробок точно нет. Крутые луноходы от автомобильных компаний Там, где пробок точно нет. Крутые луноходы от автомобильных компаний

Многие известные компании предложили свои варианты транспорта для Луны

РБК
Почему закон о запрете курения в общественных местах не решил проблемы отелей Почему закон о запрете курения в общественных местах не решил проблемы отелей

Отельеры надеялись, что закон решит проблемы с курящими людьми

СНОБ
8 способов обмануть свой мозг, когда вы на диете 8 способов обмануть свой мозг, когда вы на диете

Может ли ваш мозг саботировать ваши усилия по снижению веса?

Популярная механика
«Муж играет в игры, свекровь меня ненавидит — может, развестись?» «Муж играет в игры, свекровь меня ненавидит — может, развестись?»

Что делать, если хочется срочно развестись? Вопрос читательницы

Psychologies
От Елизаветы II до Натальи Водяновой: 10 кукол Barbie в виде звезд От Елизаветы II до Натальи Водяновой: 10 кукол Barbie в виде звезд

Вспоминаем куклы Barbie в виде медийных личностей

РБК
Есть ли среди животных альтруисты? Есть ли среди животных альтруисты?

Могут ли животные бескорыстно заботиться друг о друге?

Наука и жизнь
Их ищут коллекционеры: 5 советских вещей, которые можно выгодно продать сегодня Их ищут коллекционеры: 5 советских вещей, которые можно выгодно продать сегодня

Вещи времен СССР можно найти почти в каждом доме. И это не мертвый груз!

Cosmopolitan
5 простых трюков, которым вы можете научить свою кошку: правильный подход к дрессировке 5 простых трюков, которым вы можете научить свою кошку: правильный подход к дрессировке

Интересные команды, которым можно научить кота

ТехИнсайдер
Сольресоль, волапюк и еще 7 искусственных языков Сольресоль, волапюк и еще 7 искусственных языков

Умы лингвистов давно будоражит идея создать универсальный язык

Вокруг света
Голос – не главное! Что нужно, чтобы стать актером дубляжа, и где этому учат Голос – не главное! Что нужно, чтобы стать актером дубляжа, и где этому учат

Узнаем все секреты профессии актера дубляжа и развенчиваем мифы

Лиза
«Детей убили в детском саду. Как принять, что в жизни такое происходит?» «Детей убили в детском саду. Как принять, что в жизни такое происходит?»

Где взять смирение перед трагическими жизненными ситуациями?

Psychologies
«Русская кухня: от мифа к науке»: как и почему менялись кулинарные традиции и вкусы людей «Русская кухня: от мифа к науке»: как и почему менялись кулинарные традиции и вкусы людей

Отрывок из книги «Русская кухня: от мифа к науке» — о рыбе в СССР

N+1
На какие дистанции стреляют профессиональные снайперы: счет на километры На какие дистанции стреляют профессиональные снайперы: счет на километры

Как стреляют из сверхдальних винтовок

ТехИнсайдер
Глиняные косы, синие ногти и губы: как выглядят красавицы туарегов Глиняные косы, синие ногти и губы: как выглядят красавицы туарегов

На Черном континенте живут «синие люди». Так называют туарегов за цвет их одежды

Вокруг света
Ко дню рождения Елизаветы II. 5 книг о королевской семье Ко дню рождения Елизаветы II. 5 книг о королевской семье

Пять биографических изданий о королевской семье

СНОБ
Дома не сажать: 6 комнатных растений, которые требуют особого ухода Дома не сажать: 6 комнатных растений, которые требуют особого ухода

И среди цветоводов есть свой рейтинг нелюбимых растений

Популярная механика
Открыть в приложении