«Борьба с драконом — это коллективное действие»
Александр Абатуров о своем фильме «Рай»
Одна из главных премьер национального конкурса Beat Film Festival — «Рай» Александра Абатурова, получивший приз за лучшую операторскую работу на главном мировом смотре документального кино IDFA. Абатуров живет и работает во Франции, его предыдущий фильм «Сын», посвященный памяти его двоюродного брата, служившего в российском спецназе, был представлен в программе Берлинале в 2018 году. «Рай» — эпический док о лесных пожарах в Якутии, пепел от которых в 2021 году впервые долетел до Северного полюса. Камера наблюдает за тем, как со стихией сражаются жители отдаленной деревни Шологон. Оператором «Рая» стал Поль Гийом, работающий с Жаком Одьяром и Леей Мисиус,— это он снимал «Париж, 13 округ» и «Аву», и визуально «Рай» ближе к методу работы с реальностью в поздних фильмах Виктора Косаковского («Акварель», «Гунда»), чем к современным докам, снятым методом наблюдения. Об эстетизации катастрофы, Дэвиде Линче и «спутниковом шаманизме» Александр Абатуров рассказал Константину Шавловскому.
Якутские лесные пожары 2021 года были во всех мировых СМИ, но ваш фильм снят так, что ему не могла не предшествовать длительная подготовка. Как вы успели так быстро организовать съемки?
Идея этого фильма у меня появилась еще в 2016 году. Вообще, у меня семья пожарных: отец всю жизнь свою проработал в пожарной охране, мама — в службе 01 на звонки отвечала. И в моем предыдущем фильме «Сын» есть одна сцена с огнем — когда я ее снимал, то понял, что следующий мой фильм будет связан с огнем.
То есть идея была в том, чтобы снять фильм про огонь?
Да, сначала был огонь — и больше ничего. Потом появились лесные пожары, потом — Сибирь, поскольку я сам оттуда, потом — что история будет рассказана от лица местных жителей, а не профессионалов. И так в 2020 году я впервые приехал в Якутию и нашел отдаленную деревню, где мужчины, женщины и подростки, все — как могут, с ведрами, пытаются потушить лесной пожар. Тогда я понял, что наконец-то фильм найден.
То, что вы снимали в год аномальных пожаров,— совпадение?
На самом деле там уже несколько лет происходят аномальные пожары, просто в 2021-м они были ближе к Якутску, куда журналистам элементарно проще доехать. Хотя Якутия горит давно. Это же связано с изменением климата — то, о чем ученые так долго говорили, стало реальностью. Другое дело, что лесной пожар — это непредсказуемое живое существо. Где он появится, как и сколько будет продолжаться, было непонятно. Хотя у меня был подробный сценарий фильма, я не мог быть до конца уверен, что мы снимем то, что хотим. И когда мы приехали на съемку, то неделю искали деревню, где будем снимать. И нашли Шологон. Это маленькая, тупиковая деревня, через которую не проходят никакие трассы, где живет много пожилых людей и молодежи с крашеными волосами,— нам про нее так и рассказывали. В Шологоне мы снимали три недели, пока не пошли дожди.
Насколько опасными были съемки?
Я своей маме сказал: «Мам, да все нормально там было, ничего страшного». Поэтому давайте не будем маму пугать. На самом деле мы везде следовали за героями, которые между собой говорили по-якутски, и я не всегда понимал, что происходит. И в какой-то момент оказалось, что они и сами не всегда понимают, что они делают. Не скажу, что было страшно, но да, периодически было немного не по себе. А вообще, в мире сегодня есть гораздо более опасные места для съемок. К сожалению.
Во время просмотра почти на физическом уровне ощущаешь дым и гарь, и я все время думал — чем же вы там дышали?
Респираторы быстро отпали, потому что в них невозможно работать. Ну и мы старались быть ближе к героям, а там никто не предохраняется, каски и маски не носит. Мы больше переживали за технику, чем за свои легкие. У нас была группа из четырех человек — я, оператор, звукорежиссер и механик камеры, который очень сильно нас прикрывал. Он, как военные из «Цельнометаллической оболочки», которые свое оружие каждый вечер разбирали, продувал и прочищал всю механику, чтобы она продержалась до конца съемок. Вообще, конечно, это был своеобразный опыт. Когда мы спали в лесу, например, там очень странные сны снятся. Ты словно бы плаваешь в этом дыму, накрывает ощущение нереальности происходящего, граница между сном и не-сном стирается. И я постарался передать это в фильме.