По одежде встречают
Мода переменчива, традиция постоянна. Тибетский традиционный костюм – это и средство сохранения идентичности, и живое и гибкое культурное явление в быстро меняющемся мире.
Загадочную страну Шангри-Ла, в честь которой названы многочисленные казино и отели, придумал в 1930-е годы английский писатель Джеймс Хилтон. Путешественники-европейцы из его романа «Потерянный горизонт» оказываются там в результате авиакатастрофы. Они попадают в закрытый город-монастырь, в котором правят буддийские ламы, – волшебное место, последнее прибежище безмятежности. Судя по тому, что самолет героев пересек Гималаи с юга и приземлился на западе, они высадились на Цинхай-Тибетское плато. Его часто называют Крышей мира: это самое высокое (в среднем 4–5 тысяч метров над уровнем моря) и самое большое нагорье нашей планеты. После выхода книги Хилтона многие путешественники устремились в эти места на поиски Шангри-Ла. А меня сюда привели прежде всего научные интересы: экспедиция, в которой я исследую, как коренные жители Тибета адаптируются к изменениям климата, как это выражается в быту и культуре.
Ландшафт и климат
Климат Цинхай-Тибетского нагорья суров. Чтобы выжить на такой высоте, организму нужно адаптироваться к холоду, нехватке кислорода и прямым лучам ультрафиолета. Но тибетцы за сотни лет приспособились. Живя тут, они создали уникальную культуру.
Из-за экстремальной высоты климатические изменения здесь одни из самых быстрых на планете. Глобальное потепление сказывается на этом регионе в 2–3 раза сильнее, чем в среднем по Земле. Среднегодовая температура на нагорье выросла на 2 °C за последние 50 лет, вдвое быстрее общемирового тренда. Зимы становятся менее суровыми, а лето – длиннее и теплее. Вечная мерзлота тает, что угрожает инфраструктуре (дорогам, трубопроводам) и местным экосистемам и влияет на то, как живут люди. При такой смене температуры на севере Тибета уже можно засевать ячмень, которому здесь раньше было холодно, а популяция эндемиков нагорья, самых дорогих в мире грибов кордицепсов, быстро сокращается.
Климат становится менее предсказуемым, а природные катаклизмы – частыми. Все эти изменения затронули большую часть провинции Сычуань, где проходит маршрут моей поездки. В прошлогодней экспедиции в национальный парк Цзючжайгоу мы на сутки попали в пробку из-за селей, а этой зимой на подъезде к пастбищам в районе заповедника Ядин (который считается источником вдохновения Джеймса Хилтона) нам пришлось разворачиваться: из-за снегопада закрыли высокогорную дорогу. Участились грозы, и все больше местных жителей, которые поднимаются в горы собирать кордицепсы, гибнут от молний.
На протяжении столетий тибетцы разводили яков, которых нужно часто перегонять по высокогорным пастбищам. Но иногда семейный надел слишком маленький, и на нем недостаточно корма для животных – тогда и людям тяжело выжить. Большинство тибетцев не хотят уходить со своих исконных земель, но многие вынуждены переселяться в низовья и города. У семьи Лобсана, моего друга из Ядина, достаточно яков и большое пастбище, а доход от продажи скота его жена вкладывает в развитие маленького магазина женской одежды. Захожу – и вижу на всех полках вещи западного образца. Вспоминаю рынок в Чэнду, столице провинции Сычуань, и торгующих там тибетских бабушек в традиционной одежде. Они перебрались в город на заработки, поскольку больше не могли прокормить себя, оставаясь в родном селе, и это был трудный выбор.
Тибетский квартал
Чэнду – удивительный сплав культур и эпох. Мое любимое место – тибетский квартал на улице Ухоу, который называют маленькой сестрой столицы Тибета Лхасы. Здесь вперемешку стоят храмы, клиники традиционной медицины, ресторанчики. Захожу пообедать в одно из местных заведений и заказываю блюдо «китайский самовар»: кипящий бульон, в который гости сами кладут тонко нарезанное мясо и овощи. Ожидая, пока его принесут, знакомлюсь с семьей, сидящей в том же зале: пожилым мужчиной в традиционной тибетской одежде с дочерью и внуками. Дедушку зовут Танг Ла, ему исполнилось 84 года. Всю жизнь он провел в деревне, разводит яков и носит традиционную одежду чупу круглый год. Это удобная вещь для скотовода в горах: в теплой чупе можно спать на снегу, как в спальном мешке, и не замерзнуть. У Танг Ла есть брат, и у них на двоих одна жена. И у их сыновей тоже одна жена. Такая полиандрия встречается сейчас только в сельских районах, исторически она обусловлена нехваткой плодородной земли: если разделять участок между братьями, никто из них не сможет прокормить свою новую семью, и в результате будет нечего передать в наследство сыновьям.