Лошадь, которой нет
Не все ошибки можно исправить: вымершие по вине человечества виды исчезли навсегда. Но тех, кого худо‑бедно удалось сохранить, еще можно попробовать вернуть в привычную среду. В двенадцати центрах реинтродукции лошади Пржевальского по всему миру занимаются именно этим.
Пологие волны степи позволяют видеть далеко, чем активно пользуются ее жители. Внимательно смотрит вдаль вытянувшийся в струнку суслик, по обе стороны дороги застыли напротив друга друга два сурка: следят за окрестностями. Спокойно пасущиеся на склоне холма лошади вдруг слаженно поднимают головы и поворачиваются, навострив уши. На соседний холм выходит второй табун и тоже застывает, глядя на сородичей.
Гаремные страсти
В степи разыгрываются драмы не хуже, чем в сериалах. Аккуратная кобыла Лаванда – светлой масти, с идеально ровной щеткой гривы, словно только из парикмахерской, – «нагуляла» жеребенка в чужом гареме. Однажды она сбежала от пожилого Авена к Макосу, более молодому, напористому и очень популярному. Когда появился малыш, кобыла решила, что вокруг слишком много соперниц, и вернулась к первому «мужу», который ее спокойно принял. Лаванда ему нравилась.
«Однажды он целый день не отпускал ее от себя, – вспоминает руководитель Центра реинтродукции лошади Пржевальского Евгений Булгаков. – Это очень задело доминирующую кобылу Селену». Отогнать разлучницу от жеребца мудрая «главная жена» не пыталась – понимала, что в этом случае Авен вступится за Лаванду. Вместо этого Селена делала все, чтобы перетянуть внимание на себя. «Она явно переживала, липла к жеребцу, мол, не надо так, вот же я, что ты делаешь! Но все было напрасно: он так на нее и не взглянул».
Между тем сама Лаванда не могла забыть Макоса и, когда два косяка встретились, чуть не удрала снова. «Была жара, жеребцам не слишком хотелось драться, но деваться некуда: вяло помахали копытами, повизжали, собрались расходиться, – делится подробностями Евгений. – Авен смотрел в сторону, и Лаванда бочком начала отходить, а потом резко побежала к Макосу. Но первый „муж“ эту попытку пресек и погнал свой косяк за гору, чтобы прервать зрительный контакт с чужим жеребцом. Кобыла еще несколько раз пыталась ускакать, под конец уже бросив жеребенка, лишь бы вернуться к „бывшему“. Авен не дал ей шанса. Макос же наблюдал за всем этим с гордым высокомерием: поздно спохватилась».
В табуне царит строгая иерархия, всем заправляет жеребец. Кобылы отличаются по рангу, лидирует, как правило, самая опытная. Она наравне с жеребцом может решать, куда идти табуну, на выбранную ею еду никто не покушается. Аутсайдера же любая лошадь выше рангом вправе отогнать. Самый низкий статус у жеребят, поэтому умные не отходят далеко от мамы: она и защитит, и вкусным поделится. Иногда статус может меняться. Так, Лаванда, родив жеребенка, начала яростно отстаивать права маленького и заметно поднялась по иерархической лестнице. Бывает и наоборот, если лошадь заболела или ослабла. Авен потерял гарем: более молодой жеребец по имени Регнум отбил кобыл себе.
Они возвращаются
В 1969 году лошадь Пржевальского видели в дикой природе в последний раз. Человек активно осваивал земли, тесня табуны, некогда свободно кочевавшие по огромной территории от русских степей до Казахстана, Монголии и Китая. Суровые зимы и летняя засуха в 1944–1945 годах внесли свою лепту в сокращение популяции. Местные жители отстреливали выживших – убирали конкурентов домашних лошадей, претендовавших на скудную кормовую базу, заодно пополняли запасы мяса. В конце 1970-х годов вид оказался в Красной книге МСОП со статусом «исчезнувший в природе».
Несколько лошадей Пржевальского оставались в зоопарках и в заповеднике Аскания-Нова. Все современные особи происходят от 11 производителей и одной монгольской кобылы. Чтобы не допустить близкородственного скрещивания, центры разведения тесно сотрудничают, обмениваясь жеребцами и тщательно занося их потомство в международную племенную книгу.
К 1985 году численность популяции выросла до 680 особей, и специалисты задумались о том, чтобы выпустить лошадей в дикую природу. Начались поиски подходящих мест обитания. В 1992 году в Монголию прибыли животные из разных стран – СНГ, Нидерландов, Германии, Австрии и Австралии. Первые табуны отправились на волю в урочище Тахийн-Тале и национальный парк Хустайн-Нуруу. Сейчас в мире уже 12 центров реинтродукции лошади Пржевальского, число животных увеличилось примерно до 3000.
Центр в Оренбургской области самый молодой, он возник в 2015 году. Предварительная работа заняла четыре года: при грантовой поддержке РГО в 2011 году прошла экспедиция по местам обитания дикой лошади в Монголии. Было необходимо понять, в каких условиях животные чувствуют себя наиболее комфортно, ознакомиться с результатами монгольских программ реинтродукции.
Под русский центр отдали территорию бывшего военного полигона, на которой не велась сельскохозяйственная деятельность. Так возник пятый участок Оренбургского степного заповедника площадью 16 538 га – «Предуральская степь», куда завезли лошадей из Венгрии и Франции. В 2016 году первый табун вышел из акклиматизационных загонов на волю. За ним последовали другие. Лошади прижились, адаптировались, стали давать потомство. На данный момент по степи гуляет четыре табуна, насчитывающие больше 60 особей, у кобыл народилось 30 с лишним жеребят.
Оренбургская популяция считается полувольной, табуны подпускают людей достаточно близко, чтобы ученые могли отслеживать состояние здоровья и «личные отношения» лошадей. А параллельно выяснить, как вид воздействует на окружающую среду. В 2021 году специалисты центра при грантовой поддержке Русского географического общества планируют подробно изучить, насколько лошади Пржевальского способствуют восстановлению степи. Возможно, со временем эти животные помогут привести в порядок территории, пострадавшие от перевыпаса скота и другой сельскохозяйственной деятельности.