Уснуть и видеть сны: как «Песочный человек» может изменить целые комикс-вселенные
2022 год стал годом экранизаций и переосмысления классики — сиквел «Властелина колец», сиквел «Игры престолов», долгожданная экранизация «Шантарама», а накладной живот Адама Драйвера в «Белом шуме» Ноа Баумбаха по Дону Делилло буквально открывает Венецианский кинофестиваль. «Правила жизни» начинают серию публикаций о книгах за свежими экранизациями: что читать, что смотреть и как одно отличается от другого. Начнем с «Песочного человека» — культового и уже несколько подзабытого комикса Нила Геймана, который пытались экранизировать тридцать лет, и стоило только оставить надежду, как получился почти идеальный сериал.
Часть 1: Долгая дорога в «Нетфликс»
Всю первую серию сериала «Песочный человек» его главный герой, повелитель снов Морфей, уже столетие как сидит обнаженным в стеклянном шаре-тюрьме. Если бы этот образ не был придуман еще в 1988 году, он стал бы прекрасной метафорой современных социальных сетей, голых, беззащитных, открытых всем взглядам людей. Но для тех, кто знаком с мучительной историей экранизации «Песочного человека», томление героя в гигантской стеклянной банке скорее напоминает о долгом ожидании, почти уже потерянной надежде — и долгожданном успехе.
Исполнитель роли Морфея Том Старридж рассказывает, что съемки первого эпизода длились почти девять месяцев, — каждый день он приходил на площадку, раздевался и садился в шар на всеобщее обозрение. Для него, актера классической школы, такое начало съемок оказалось удачной возможностью придумать роль Морфея и даже немного вжиться в нее. Еще дольше вынашивался в производстве сам сериал — тридцать лет, несколько сценариев, один из которых был ужасен настолько, что автор комикса Нил Гейман сам его и слил. Экранизация «Песочного человека» иначе, чем в дикой анимационной вселенной, каким его чуть не снял Роджер Эвери, долгое время казалась невозможной. Но современность доказала, что неэкранизируемых проектов не существует — бывает только маленький бюджет и дешевый CGI.
Часть 2: Об одном неожиданном успехе
Впрочем, успех самого комикса — история еще более рисковая и неожиданная. Началось все в 1987 году, когда редактор DC Comics Карен Бергер предложила молодому автору Нилу Гейману полностью перепридумать Песочного человека. Он уже успел перепридумать «Черную орхидею» и доказать, что способен создавать оригинальные концепции, избегая при этом коммерческого провала. Ну а Песочный человек к тому времени был уже очень старым концептом.
И речь не только в европейских мифах и сказках Гофмана и Андерсена. К тому времени герой уже довольно давно существовал в комиксовой вселенной. И даже успел пережить свой золотой век — с 1939 по 1946 год выходили комиксы про Уэсли Доддса, человека в зеленом костюме и федоре в газовой маске и с газовым пистолетом, усыпляющим злодеев. В 1970-х Песочный человек ненадолго появился в комиксах снова, уже бессмертный, уже с мешочком волшебной пыли, насылающей сны, но в супергеройском желто-пурпурном трико и без видимой цели в реальном мире. В общем, терять было нечего — и Бергер передала этих досэндменов Гейману с обещанием, что если ему удастся придумать совершенно оригинального и ни на кого не похожего Песочного человека, то серия его. И Нил Гейман скроил нового героя из европейских легенд и греческих мифов. Это сверхсущество — он существовал прежде богов и продолжит существовать, пока в мире есть надежда. Он может принимать любое обличье, но предпочитает выглядеть как современная рок-звезда и немного как сам Нил Гейман: лохматый, мрачный и в черном. Он известен под многими именами: Морфеус, Онейрос, просто Сон. Причем его мрачный вид нередко отражает его невеселое состояние духа. Еще у него сложные отношения с семьей — братьями и сестрами Страстью, Страданием, Судьбой, Сумасшествием, Сокрушением и Смертью. Он насылает на людей не только сны, но и идеи и в общем эффективно управляет третью нашей жизни — самой бессознательной третью, конечно же.
