«Ты, женщина, знай свое место!». Ирина Горбачева о сериале «Чики», отношении к проституции, жизни в провинции и отмене карантина
В начале июня на платформе more.tv вышел сериал «Чики» Эдуарда Оганесяна — о том, как четыре проститутки из маленького южного города пытаются бросить профессию и открыть свой фитнес-клуб. Forbes Woman поговорил с исполнительницей главной роли Ириной Горбачевой о том, почему москвичи никогда не поймут провинциалов, как выбраться со дна жизни, почему артисты не должны лезть в политику и что заставляет женщин торговать своим телом.
Жанна, Света, Люба и Марина выросли в крошечном городке на юге России — таком, о котором говорят «Богом забытое место». Все четыре стали проститутками, но однажды Жанна вместе с сыном уехала в Москву, где обзавелась машиной MINI Cooper и бизнес-планом: открыть в родном городе фитнес-клуб. Она возвращается домой и рассказывает подругам о своих планах. Тогда Света, Люба и Марина принимают решение присоединиться к ней и наконец-то бросить профессию. И оказывается, что по дороге к мечте им придется бороться не только с местными бандитами, но и с своими собственными страхами и травмами.
Несмотря на сложную тему и очень честное, часто неприглядное, изображение жизни российской провинции, такого единодушного восторга и кинокритиков, и зрителей уже давно не вызывал ни один российский проект. В интервью главному редактору Forbes Woman Юле Варшавской исполнительница одной из главных ролей (Жанны), креативный продюсер сериала, актриса и блогер Ирина Горбачева рассказала о том, как сама относится к проблеме проституции, феминизму и домашнему насилию, а еще о том, почему «ген провинции» всегда остается с человеком.
Ира, ты родилась в маленьком южном городе. Насколько то, как жизнь таких городов показана в сериале, коррелируется с твоим собственным опытом? Это действительно такая настоящая русская жизнь?
Понятно, что в «Чиках» она немного гипертрофирована. Когда снимаешь сериал, краски событий все равно сгущаются, потому что за восемь серий тебе надо рассказать историю от начала до конца, чтобы всем было интересно. Но в целом это все очень и очень похоже на правду. Город Прохладный, в котором мы снимали — настоящий, все объекты показаны практически в первозданном виде: все квартиры, дом Жанны. Художники и реквизиторы поработали минимально. Естественно, настоящие люди — казаки и кавказцы, со своим определенным укладом. И находясь там, ты понимаешь, какое разное отношение к женщине бывает: «Ты должна быть моей!». Как в какие-то древние времена.
Поэтому, когда я прочитала сценарий, у меня практически не было вопросов, потому что Эдик (Эдуард Оганесян, режиссер сериала «Чики» — прим. Forbes Woman) знает всю специфику. Он сам по себе человек достаточно непростой — одной стороны, добрый и открытый, а с другой стороны, у него жесткий бэкграунд. Он был и на той, и на другой стороне: и на стороне нападающих, и на стороне обороняющихся. И Ира Носова, которая играет Свету, тоже из маленького провинциального городка, внесла большую лепту в наши взаимоотношения, в диалоги, в ситуации. Она такой кладезь историй, которые стали «фаршем» для сериала. Так что, мне кажется, процентов на 80 это все похоже на реальность.
«Ген провинции» — он всегда с нами, с теми, кто жил в провинции или родился. Это наш генетический код — как знание языка»
А когда ты попадаешь в эту реальность после многих лет жизни в Москве, общения в определенном кругу, что ты ощущаешь?
Знаешь, я действительно ощущала в первое время дискомфорт. Просто потому, что ты видишь там такую беспросветную серость. Ты видишь людей, уставших, работающих за маленькие деньги, которые очень мало получают удовольствия от жизни. Вообще про то, что можно заниматься тем, что ты любишь, лучше не заикаться. Это делают единицы в городе. Но, мне кажется, что некий «ген провинции» — он всегда с нами, с теми, кто жил в провинции или родился. Это наш генетический код — как знание языка. Если ты родился со знанием определенного языка, ты вспомнишь его, даже если не говорил 20 лет. Вот почему зрители так сопереживают сериалу и героиням. Потому что большая часть населения, в том числе, нашей столицы прошла нечто подобное.
Тем, кто рожден в центре Москвы, им этого действительно не понять. Они выросли там, где было спокойно, внимательно, осторожно, уважительно и так далее. А в таких городах, конечно, мало культуры, но много жизни, какой-то естественной жизни: что вижу, то и пою. Как чувствую, так и говорю. Без всяких реверансов. У меня во время съемок произошла конфликтная ситуация в поликлинике, где женщина откровенно мне нахамила. Я начала отшучиваться, потому что хамством на хамством отвечать не хотелось. А от нее прямо такая ярость шла. И я понимаю, почему ярость: «Кто вы такие, вы наше время отнимаете, москвичи эти, зажравшиеся волки». Но были местные жители, которые помогали нам, в том числе, разруливать сложные ситуации. А многие снимались в эпизодах сериала.
Когда вот эту всю провинциальную жизнь обсуждают интеллигентные люди внутри Садового кольца, обычно звучат две концепции. Первую — «кому надо, тот выберется, сильные выживут, если захочешь, то сам сделаешь свою жизнь». А другие говорят, что люди, которые так живут, — это жертвы определенной истории, системы, страны, ситуации. И в «Чиках» действительно сопереживаешь каждому герою, даже отрицательным. Что ты об этом думаешь?
Я против того, чтобы быть в состоянии жертвы, и вообще кого-то называть жертвами. Потому что я на своем опыте знаю, что каждый человек — сам кузнец своего счастья или несчастья. Поэтому странно обвинять правительство, местную власть или родственников в своих неудачах и в том, что твоя жизнь не такая, как тебе хотелось. Тогда вопрос: а тебе, что хотелось и хотелось ли? Вообще-то надо приложить очень хорошие усилия для того, чтобы у тебя что-то получилось. Многим не хватает терпения, не хватает воли, не хватает усилия, не хватает желания. Я понимаю, что лично у меня всегда было стремление жить лучше во всех аспектах. Но если бы я ничего не делала, я бы просто сидела на заднице.